карта с сайта http://www.geogid.ru/
Осетинское радио: Августовский вооруженный конфликт на Кавказе не только вскрыл диаметрально противоположные позиции противоборствующих сторон относительно неурегулированных этнонациональных конфликтов на территории Грузии, а также путей их решения, но и выявил истинную подоплеку конфликта. Стремление Грузии к членству в НАТО, позволявшее ей приобрести защиту этого военно-политического блока в качестве гарантии своей независимости, с одной стороны, и нежелание России видеть его на своих южных рубежах — с другой, стали катализатором вооруженного столкновения. Однако за ширмой грузино-российского конфликта четко прослеживается уже давно назревавшее противостояние России с Западом, вызванное продвижением последнего в постсоветское пространство, и в частности на Восток.
Причины российско-западного противостояния не замыкаются только на геополитике. Главной его причиной, без доли сомнения, можно признать ужесточение борьбы за контроль над энергоносителями Кавказа (в данном случае Южного Кавказа) и Центральной Азии. Основной целью Запада в борьбе за углеводородные ресурсы обширного региона является доставка нефти и природного газа по трубопроводам в обход России. С этой целью в 2006 г. был введен в эксплуатацию нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан с выходом на Средиземное море. Для осуществления более грандиозного плана был разработан известный проект Nabucco по переброске газа из Центральной Азии по трубопроводу через Каспийское море в Европу, начало строительства которого было запланировано на 2008 г.
На Западе убеждены в том, что только путем прокладки трубопроводов для транспортировки энергоносителей в обход территории России можно обеспечить свою энергетическую безопасность.
Поскольку энергетический маршрут из Центральной Азии в Европу в силу ряда причин, в том числе и геополитических, может проходить только через Южный Кавказ, то, следовательно, для доставки энергоносителей из Центральной Азии Кавказ приобретает первостепенное значение. Теоретически, тот, кто владеет кавказским энергетическим коридором, может рассчитывать в будущем и на успешное завершение доставки центральноазиатского газа на Запад. Из этого следует, что военно-политическое преобладание на Кавказе будет играть решающую роль в определении энергетической политики противоборствующих сторон. Тем не менее преобладание на Кавказе еще не может служить залогом полного успеха. Дальнейшее ухудшение отношений с Западом может побудить Россию усилить восточный вектор в своей внешней и экономической политике, что в дальнейшем может означать и изменение направления маршрутов энергоносителей из Центральной Азии на Восток.
В такой ситуации любопытно взглянуть на позицию Ирана в контексте кавказского конфликта, а также на то, какие изменения может претерпеть внешнеполитический курс Ирана в регионе.
Если судить по сообщениям иранских СМИ, то с самого начала конфликта в Южной Осетии Иран занял осторожную позицию — не стал поддерживать или же обвинять ту или иную сторону конфликта. С одной стороны, Иран был бы рад поддержать своего геополитического союзника Россию в конфликте с Грузией, но, с другой стороны, принимая во внимание пестроту национального состава собственного населения, его руководители предпочли не высказываться по поводу данного конфликта.
После начала боевых действий в Южной Осетии одним из первых сообщений, поступивших от иранского информационного агентства IRNA (11 августа с.г.), было заявление иранского посольства в Тбилиси о нежелательности поездки иранских граждан в Грузию из-за обострившегося конфликта. В заявлении было сказано, что в воскресенье ночью русские танки и войска продвинулись через сепаратистский анклав — Южную Осетию — и после тяжелых боев, продолжавшихся в течение трех дней, направились в сторону Гори, впервые атакуя сухопутными силами грузинский город. В этой связи газета «Эттелат» со ссылкой на тот же источник информации сообщила и некоторые подробности о предварительных результатах упомянутого конфликта: 40 тысяч беженцев уже покинули свои дома в районе военных действий. При этом, согласно российским данным, погибли около 2 тысяч жителей Южной Осетии, в то время как потери грузинской стороны составили от 92 до 150 человек. Далее в сообщении было сказано, что из 70-тысячного населения Южной Осетии многие являются гражданами России [1].
Одно из официальных заявлений, сделанных пресс-секретарем Министерства иностранных дел Ирана Хасаном Кашкави относительно вооруженного конфликта на Кавказе, было следующим: «Позиция Ирана в отношении кризиса в Грузии является взвешенной и нейтральной» [2]. Следует напомнить, что это было сказано всего неделю спустя после того, как на очередном заседании Совета глав государств — членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), состоявшегося 28 августа с.г. в Душанбе, президент Ирана Махмуд Ахмадинежад открыто поддержал позицию России, указав при этом на «роль чужестранцев в формировании этого конфликта» [3]. Так, кому верить, президенту или пресс-секретарю МИДа? Скорее всего, президенту. В данном случае налицо та двуликость позиции Ирана, о которой мы уже упомянули. Следует заметить, что в самом Иране некоторые представители оппозиции подвергли критике позицию президента. Аргументы противников позиции президента М. Ахмадинежада сформулировал таким образом: «В условиях, когда поддержка России со стороны Тегерана в кавказском конфликте не может повлиять на решение Совета Безопасности ООН по иранской ядерной программе, нет никакого смысла для Тегерана оказывать поддержку России в пособничестве сепаратизма в отношении суверенной Грузии. Ирану не к лицу поддерживать расчленение какой-либо страны». Следует заметить, что Х. Кашкави опроверг слухи «о поддержке России со стороны Ирана в кризисе вокруг Грузии» [4]. В этой связи он заметил, что Иран имеет свою собственную позицию по данному вопросу. Согласно ему, «геополитическая реальность говорит нам о том, что региональные рамки являются наилучшим путем решения [конфликта], и никто не может отрицать фактор России. Любое иностранное и внерегиональное вмешательство является дестабилизирующим фактором и не служит делу установления мира и стабильности на Кавказе».
Между тем на вопрос корреспондента о том, почему иранские официальные лица до сих пор не сделали критические заявления в адрес политики России в связи с последними событиями в Грузии, Х. Кашкави ответил: «Мы действуем». По его заявлению, большая часть переговоров российского президента Д. Медведева с М. Ахмадинежадом касалась вопроса Грузии.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что Иран в большей степени склонен поддерживать Россию, чем Грузию. Тем более что, согласно международным обозревателям, одним из важнейших результатов конфликта в Грузии в деле перераспределения политических сил на Ближнем Востоке может стать сближение России с Ираном и Сирией. Данная версия со всей очевидностью просматривается в статье «Конец сотрудничества России с США против иранской ядерной программы», опубликованной в газете «Донья-йе Эктесад» [5]. Резюме статьи можно свести к следующему: позиция Запада в конфликте на Кавказе не только поставила под вопрос дальнейшее сотрудничество России с членами СБ ООН по иранской ядерной программе, но и подтолкнула Россию к принятию решения по форсированному завершению строительства ядерного реактора в Бушере.
Еще один бонус, полученный Ираном от конфликта на Кавказе, состоит в дальнейшем сближении позиций ШОС с Ираном, что даст возможность этой стране установить с ней особые отношения, включая военные. Кстати, в своем выступлении перед студентами Тегеранского университета бывший посол Ирана во Франции Садек Харрази, касаясь сложившейся на Кавказе ситуации и возможных изменений в политике России в отношении Ирана, высказался за использование ситуации в свою пользу [6].
Среди других возможностей, ожидающих Иран, можно назвать перспективу заключения военно-стратегического союза России с Ираном. Так, согласно израильской газете «Исраэль ха-Йом», со ссылкой на директора Центра анализа стратегии и технологий Руслана Пухова, «возрастание напряженности между Россией и Западом подготавливает почву для снабжения Ирана системой С-300, предназначенной для поражения самолетов». Согласно газете, военное сотрудничество этим не ограничится. Так, например, как бы в ответ на продвижение НАТО и кризис в российско-грузинских отношениях главе российского правительства было рекомендовано размещение российских военных баз в Азербайджане, вблизи северо-западных границ Ирана, а также на острове Кешм, расположенном в Персидском заливе, недалеко от стратегического Ормузского пролива. Взамен Россия якобы обещала Ирану военную поддержку, в случае если он будет атакован США или Израилем [7].
Помимо вышеперечисленных возможностей, которые Иран надеется получить в результате конфликта на Кавказе, а тем более в случае его повторения, у ИРИ повышаются шансы на экспорт иранских энергоносителей в Европу, тем более что в обход экономических санкций СБ ООН некоторые из центральноевропейских стран уже предпринимали в недалеком прошлом усилия по импорту иранских энергоносителей. Поэтому в Иране уже сейчас предпринимаются шаги по разработке альтернативных маршрутов их доставки в Европу.
В заключение можно сказать, что создавшаяся на Кавказе военно-политическая ситуация может внести существенные коррективы в российско-иранские отношения в плане выработки общей позиции по Кавказу. Как показали недавние события, любой вооруженный конфликт на Кавказе может не только взорвать политическую ситуацию в регионе и нанести непоправимый ущерб имеющемуся маршруту транспортировки нефти из Азербайджана в Европу, а также похоронить идею Nabucco, но и способствовать становлению Ирана в качестве альтернативного поставщика нефти и природного газа в Европу.
1. «Ettelaat International», 13.08.2008.
2. «Эттелат», 2.09.2008.
3. «Донья-йе Эктесад», 30.08.2008.
4. «Эттелат», 2.09.2008.
5. «Донья-йе Эктесад «, 1.09.2008.
6. «Эттелат», 1.09.2008.
7. «Исраэль ха-Йом», 7.09.2008.
Комментарии