ИА РЕГНУМ: Президентские выборы в Иране вызвали повышенный и целенаправленный интерес во всем мире. Страна, которую называют не иначе, как «диктаторской», которую обвиняют в всех грехах — от поддержки международного терроризма до создания ядерного оружия — ввела состязательность и публичность в избирательную компанию. Действующему и победившему на выборах Ахмадинежаду был противопоставлен Мусави, иранец с азербайджанскими корнями, которого на Западе сразу причисли к лидерам так называемого умеренного, «либерального» крыла в политической элите страны.
Это был тонкий ход высшего религиозного авторитета страны Сейеда Али Хаменеи. Шиитский Иран, проводя десятые по счету президентские выборы, продемонстрировал готовность своей политической системы эволюционировать в направлении демократии, в отличие от своих многих арабских соседей, где фактически безраздельно правят монархические династии. Поэтому итоги выборов в Иране для специалистов были вполне предсказуемы. И вовсе не потому, что власти пытались сфальсифицировать их итоги, как это утверждают на Западе. А потому, что они отражают господствующие настроения в иранском обществе. Действующий глава Ирана Ахмадинежад набрал 62,63% голосов, его соперник Мусави в два раза меньше — 33,75% голосов. Однако Мусави еще до объявления официальных итогов заявил о своей победе, а позже обвинил власти в подтасовке итогов голосования и стал выводить своих сторонников на улицы. Учитывая, что именно по такому сценарию проходили «цветные революции» на постсоветском пространстве, многие политологи заговорили о возможности аналогичного феномена и в Иране. И вот почему.
О возможных политических потрясениях в Иране на Западе заговорили сразу после презентации проекта NABUCCO (маршрутом через Азербайджан и Грузию в Турцию) еще в 2004 году, поскольку он предполагал поставку газа с месторождений Ирана в Персидском заливе. Это было странное решение, так как для осуществления такого варианта проекта необходимо было договариваться с Ираном, ведь кроме этой страны заполнить проектную мощность газопровода 30 млрд. куб. м газа, ни одна из стран региона практически не в состоянии. Однако Иран заявил о своем нежелании участвовать в проекте NABUCCO, но сообщил о строительстве независимого трубопровода для экспорта иранского газа в Европу, минуя Закавказье, напрямую в Турцию. Кстати, именно с этого момента активизировался и иранско-турецкий политический диалог. Поэтому нельзя считать случайной развернувшуюся в 2006 году международную политическую интригу вокруг иранской ядерной программы. В конечном счете, она имела целью переориентировать ресурсную базу NABUCCO на Туркмению и Узбекистан. Появился проект Транскаспийского газопровода, который предлагается провести по дну Каспия и всё-таки транзитом через Азербайджан и Грузию поставлять сырье в Европу.
Но, как писал один грузинский политолог, «А» (Азербайджан) — из-за отсутствия необходимых запасов газа — с трубы » упал», «Г» (Грузия) после войны в Южной Осетии — «пропала», Туркмения и Узбекистан заняли выжидательную позицию.
В июле 2008 года президентом России Дмитрием Медведевым и президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым была подписана Декларация о дружбе и стратегическом партнерстве России и Азербайджана, а также Договор о поставках азербайджанского газа России с января 2010 года. Кто остался на трубе? Иран и Турция.
После кавказского кризиса в августе 2008 года в ЕС стал рассматриваться вопрос прокладки газопровода из Ирана по территории Армении. Неслучайно в конце апреля 2009 года между Анкарой и Ереваном была подписана «Дорожная карта», предусматривающая восстановление дипотношений между двумя странами и открытие границ. В свою очередь, премьер-министр Турции Тайип Эрдоган стал увязывать свое участие в новом варианте NABUCCO со вступлением Турции в ЕС, поскольку «жертвой» этой комбинации становились отношения с Азербайджаном.
Но посадить Европу на иранскую газовую иглу в ситуации, когда в Тегеране правит «неугодный режим», Запад не рисковал. Отсюда и сценарий «цветной революции» в Тегеране: в случае прихода к власти так называемых умеренных, снимаются все преграды на пути возврата к проекту NABUCCO образца 2004 года.
Не получилось. Вот почему президент США Барак Обама, делая на первых порах осторожные заявления по поводу президентских выборов в Иране, в конечном счете сдал «либерала» Мир Хосейна Мусави, заявив, что «не видит особых различий между ним и нынешним президентом Ирана». Это является эндшпилем иранской партии, задуманной еще при администрации Джорджа Буша младшего. В то же время это и начало новой динамики развития событий в Персидском заливе, о последствиях которой пока мало кто догадывается. С.Тарасов
Комментарии