О возможном дефолте Греции и возрождении Римской империи.

Публикуем статью Александр Якуба «Возрождение Римской империи» Росбалт от 16/07/2007.

Французская бюрократия, составляющая хребет Европейского союза, обратила свои взоры на юг. В результате ЕС ждет судьба СНГ, а в Средиземноморье появится союз в границах Римской империи. Для России подобное развитие событий сулит немало выгод в долгосрочной перспективе.

Мавр сделал свое дело

Причин, по которым Франция – основатель и хребет ЕС – разочаровалась в евроинтеграции, несколько. Во-первых, французская элита не смогла продавить принятие европейской конституции. Референдум по ней явно продемонстрировал, что население Пятой республики, мягко говоря, осторожно относится к дальнейшему усилению структур Евросоюза. Но это тактическая причина, которая лишь подтолкнула к активным действиям.

Стратегические причины заключаются в расширении на восток, которое привело к тому, что внутри ЕС образовалась группа стран, проводящих политику США. Для Польши, Чехии, Венгрии, стран Балтии и Балкан мнение Вашингтона оказалось более весомым, чем мнение Парижа и Брюсселя. Но французская элита не для того создавала новую империю, чтобы в ней заправляли Штаты. Наоборот, Париж всегда рассматривал ЕС как противовес влиянию США в Европе. К тому же, новые союзники оказались, мягко говоря, самодурами.

Далее — энергетические проблемы. Евросоюз в своем нынешнем виде обречен на зависимость от поставок энергоносителей из России и через Россию. Однако Россия, даже использую ресурсы Каспия, не сможет удовлетворять потребности всей Европы в углеводородах. Для южных стран ЕС возникает необходимость ориентироваться на Африку и Ближний Восток в качестве поставщиков энергоресурсов, а значит, выстраивать с ними более тесные взаимоотношения. Это, фактически, делит ЕС на две части: на тех, кто получает энергоносители из России, и тех, кто ориентируется на арабский мир.

Ну и, наконец, самое главное – расширение Евросоюза на восток усиливает позиции Германии. Именно она становится центром и расширения, и всего ЕС. Геоэкономически Франция не может конкурировать с ФРГ за связи с восточноевропейскими территориями. Париж в этой ситуации становится «младшим братом» Берлина. Поэтому для Германии восточная политика является ключевой, и она выстраивает более тесные отношения с Россией и Турцией, чем другие страны Европы. А проблема Франции в том, что Евросоюз не может расширяться никуда более, кроме как на восток, пока он «европейский».

Однако для французской элиты это абсолютно не приемлемо. Париж уже проиграл битву за евро, отдав Европейский центральный банк во Франкфурт-на-Майне. Дальнейшее усиление Германии окончательно рушит стройную концепцию ЕС, в которой немцам отведена почетная роль главного донора. Они содержат Евросоюз, но ключевые решения принимают французы.

Проанализировав сложившуюся ситуацию и наметившиеся тенденции, французская элита решила, что время Евросоюза прошло, и пора создавать новый интеграционный проект. Президент Франции Николя Саркози заявил о необходимости создания Средиземноморского союза. В случае его появления, в Европе возникнет новая геополитическая реальность, полностью меняющая расстановку сил на континенте.

Возвращение к истокам

Начиная с XVII в. Европа делится на Западную и Восточную. Однако во времена реформации протестантам Северной Европы противостояли католики Европы Южной. Италия в Средние века была более связана с Магрибом и Ближним Востоком, нежели с остальной Европой. Да и граница Римской империи проходила по лини Рейн-Дунай, отделявшей цивилизованную ойкумену от варварского севера. Образование Османской империи и развитие промышленности в Нидерландах и Германии привело к тому, что «центр» Европы сместился на север, и Средиземноморье оказалось на периферии европейского мира. Вместо меридионального деления на континенте возникло широтное.

Если французской элите удастся реализовать проект Средиземноморского союза, деление Европы на Северную и Южную вновь приобретет актуальность. Причем очевидно, что, как и две тысячи лет назад, оно будет проходить по линии Рейн-Дунай – границе произрастания виноградной лозы. Те страны, которые окажутся южнее этой линии, рано или поздно будут включены в Средиземноморский союз. Те, кто окажется севернее, будут исключены из процесса средиземноморской интеграции. Это приведет к фундаментальным изменениям на континенте.

Франция не сможет быть локомотивом сразу двух интеграционных блоков, а значит, ее активность в ЕС будет постепенно падать. Но проблема в том, что Евросоюз является чисто французским проектом. Французы его придумали, они его осуществили, и они же его возглавляют. Костяк брюссельской бюрократии – это бюрократия французская. Модель управления Еврокомиссия позаимствовала у Франции. Есть очень большие сомнения в том, что немцам удастся столь же эффективно руководить евроинтеграцией, а кроме них этим заниматься некому. К тому же, Италия и Испания будут тяготеть больше к Средиземноморскому союзу, нежели к ЕС, что приведет к значительному снижению потенциала последнего.

Внутри Средиземноморского союза наилучшим кандидатом на роль центра интеграции является Италия. Однако, в отличие от ЕС, здесь у Франции есть возможность для маневра. Достаточно будет сделать центром Средиземноморского союза Марсель или Тулон, разместив там, в том числе, и руководящие органы нового блока.

Другой проблемой будет усиление исламского фактора. Не стоит преувеличивать рост мусульманского меньшинства во Франции. Оно как было меньшинством, так им и останется при любых реалистичных сценариях развития событий. Однако это не означает, что в случае интеграции со странами Магриба проблема не обострится. Видимо, в этом случае на юге Франции, Италии и, возможно, в Испании возникнут арабские анклавы. Однако включение этих анклавов в средиземноморский социум будет более простой задачей, чем включение в европейский, поскольку, в отличие от ЕС, арабы в Средиземноморском союзе будут не чужаками, а согражданами.

Гораздо большие трудности предвидятся в процессе «развода» нового союза с ЕС. Уровень евроинтеграции достаточно высок, поэтому разграничительный процесс будет крайне болезненным. Чего только стоит решение судьбы евро. Понятно, что в случае возникновения нового союза, для Франции, Италии, Испании, Португалии, Греции и Кипра не будет никакого смысла оставаться в зоне евро. Куда логичнее будет появление какой-нибудь новой валюты – средиземноморского франка или динара. В этом случае евро превращается в немного усиленный вариант немецкой марки.

Для России возникновение Средиземноморского союза выгодно. Объективно, Россия имеет дело преимущественно с государствами Северной Европы. Поэтому, после того, как европейцы окончательно поделятся на тех, кто смотрит на юг, и тех, кто смотрит на восток, ей будет проще выстраивать отношения с последними. Дела же Средиземноморского союза Россию вряд ли будут касаться всерьез. В этом смысле РФ и новое интеграционное объединение являются естественными союзниками, поскольку их интересы практически не пересекаются, а там, где пересекаются (например, на Балканах), вполне возможно найти компромисс.

Было бы наивно предполагать, что новый союз появится в самое ближайшее время. Для того, чтобы появился достаточно развитый ЕС, потребовались десятилетия. В то же время, очевидно, что французская элита на сегодняшний день вполне способна запустить и реализовать подобный проект. Поэтому, скорее всего, по началу два блока будут существовать параллельно, причем Евросоюз будет доминировать. Но так будет продолжаться лишь до первого серьезного экономического или политического кризиса в Европе. Как только появятся реальные предпосылки, французская элита, словно заправский фокусник, вынет из рукава новый интеграционный проект и предъявит его изумленной европейской публике.

Источник: Росбалт

Комментарии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *