Даже в то время, как мир всё более интегрируется, слово «безопасность» всплывает снова и снова, как то «продовольственная безопасность» или «энергетическая безопасность», — пишет американское издание Project Syndicate. Обычно при этом подразумевается страна, создающая и управляющая производственными мощностями, сколько бы это ей ни стоило. Так, арабские страны выращивают обезвоженное зерно в пустыни, а Китай приобретает в долевую собственность нефтяные компании в Судане. Являются ли такие действия экономически оправданными? Если нет, то что следует миру сделать, чтобы уменьшить необходимость в них?
Давайте начнём с владения иностранными ресурсами. Может показаться, что страна, которая владеет иностранной нефтью, сможет использовать доходы от продажи, чтобы защитить свою экономику от высоких мировых цен на нефть. Но это не имеет никакого экономического смысла. Мировой рынок устанавливает цены на нефть в соответствии с её альтернативной стоимостью. Вместо того чтобы субсидировать цены на внутреннем нефтяном рынке (и таким образом поощрять внутренних производителей и потребителей к использованию слишком большого количества нефти), имело бы намного больше смысла позволить внутренним ценам дорасти до международных цен и распределять внезапную прибыль от иностранных нефтяных активов среди населения.
Ключевым пунктом является то, что на фундаментальные экономические решения не должно влиять владение дополнительными нефтяными активами за границей. Но из-за политического давления, оказываемого маленькими, но влиятельными группами интересов, внезапные прибыли неизбежно будут потрачены у себя дома на неразумные субсидии. В результате, получающая прибыль страна будет, если вообще будет, принимать не самые оптимальные экономические решения.
Может ли приобретение иностранных ресурсов привести к более ровному национальному доходу? Приобретение всегда будет выглядеть выгодным, если оглядываться назад после того, как цены на ресурсы выросли. Но если цена на нефть падает, то граждане страдают от потери доходов и богатства (относительно денег, вложенных во что-то другое). Если иностранные нефтяные активы были оценены объективно на момент приобретения, то страна получает выгоду только тогда, когда приобретение помогает выровнять её доход; однако такие приобретения могут увеличить и непостоянство доходов, даже для страны, которая в большой степени полагается на нефть.
Например, в крупных странах, таких как США или Китай, которые определяют значительную долю мирового спроса, мировая цена на нефть может быть высокой, когда страна устойчиво растёт и граждане имеют неплохие доходы, в то время как цены могут быть низкими, когда дела у страны идут плохо. Иностранные нефтяные активы – плохая защита в таких случаях, поскольку они уменьшают доходы граждан, когда цены падают, и увеличивают, когда цены растут.
Даже если обладание нефтяными активами – полезная защита (для маленькой нефтепотребляющей страны), ещё неочевидно, что покупка доли в непрозрачных компаниях за границей – это лучшая стратегия. Права собственности страны в иностранных нефтяных активах, вероятно, уменьшатся, если цена на нефть возрастёт. Даже если иностранная компания не начнёт выдавливать своих малых совладельцев, правительство будет склоняться к экспроприации иностранных владельцев через налоги на сверхприбыль (если правительство достаточно мудрое) или национализацию (если оно более грубое) – особенно если его избиратели, оглядываясь назад, чувствуют (с помощью популистского подстрекательства), что активы были проданы слишком дёшево.
Но, наверное, страны действительно опасаются не столько высоких цен, сколько тотального падения рынка и скатывания в автаркический мир «Мэд Макса», в котором нефти недостаточно, и ни одна страна не позволяет торговать добываемой ею нефтью, и прозрачных мировых цен не существует. Если бы такая ситуация могла произойти, то владение нефтяными активами за границей, скорее всего, стало бы бесполезным, поскольку каждая страна стала бы использовать только нефть, произведённую внутри её политических границ (или внутри границ соседних стран, которые могут быть оккупированы).
Только в таком мире, как наш, такие на вид бессмысленные действия, как выращивание зерновых в пустыне для обеспечения продовольственной безопасности, начинают иметь смысл. Альтернативы всё же должны быть изучены, включая более рациональное использование, диверсификацию в более легкодоступные заменители (хотя во всех этих случаях легче иметь дело с нехваткой энергии, чем с нехваткой продовольствия).
Более того, даже в таком суровом мире трудно представить себе обрушение рынка полностью или надолго. Действительно, можно представить себе спекулянтов чёрного рынка и контрабандистов, закупающих зерно там, где оно есть, и перевозящих его для продажи в странах, где его нет. Если правительства не воздвигнут непроницаемые барьеры вокруг своих стран – и цены, вероятно, станут непомерно высокими – неявный мировой рынок будет восстановлен.
Тем не менее, и это понятно, многие страны принимают решения размещать производство у себя и защищать его от продажи иностранцам, опасаясь обрушения рынка в результате войны, торговых санкций или просто недальновидных решений иностранных правительств по защите своего собственного населения от роста цен. Парадоксально, когда страна обеспечивает собственную безопасность, то слабеют её стимулы избежать обрушения рынка, которые изначально и подталкивают к поискам безопасности.
Международное соглашение, гарантирующее, что страны не станут запрещать экспорт, особенно дефицитных товаров, кроме тех, экспорт которых невозможен из-за наличия жёстких (и проверяемых) неблагоприятных условий, сложившихся внутри страны, помогло бы уменьшить страх обрушения рынка. Аналогично, создание международных стратегических ресурсных резервов на нейтральной территории и под нейтральным управлением могло бы помочь ослабить беспокойства относительно политически мотивированных запретов.
К сожалению, всё это требует существенного международного политического консенсуса, сотрудничества и доброй воли – всего, чего так не хватает сегодня. До тех пор, пока мы не найдём коллективную волю, погоня за национальной экономической безопасностью будет приводить к всеобщей небезопасности.
Источник: «Нефть России»
Комментарии