Тегеран в поиске новых энергетических партнеров

Прогрессирующее с годами охлаждение в отношениях Брюсселя и Тегерана вынуждает иранское руководство кардинально пересматривать сложившуюся в последние годы внешнеэкономическую систему координат. Проблемы в политической сфере, связанные с растущими амбициями Тегерана в сфере ядерной энергетики, оказывают прямое воздействие на двусторонние торгово-экономические связи. Так, доля Евросоюза в иранском импорте сократилась с 41% в 2005 г. до 27% в 2009 г., в экспорте – соответственно с 24% до 15%. Не удивительно, что доля Брюсселя в совокупном товарообороте ИРИ не превышает 20%, а в десятку ведущих торгово-экономических партнеров Тегерана по данным 2009 г. вошли такие страны как Китай, Россия, Индия, Турция, Южная Корея, ОАЭ и ЮАР. Общая доля семи стран в торговом балансе Ирана составила почти 50%.

Новые санкции Евросоюза против Тегерана, введенные в июле 2010 г, подтолкнули иранское руководство к принятию более решительных мер. Экономическому блоку правительства поставлена стратегическая задача — ослабить уязвимость национальной экономики от влияния ЕС и, следовательно, укреплять взаимоотношения с другими партнерами. В первую очередь, Иран обеспокоен ситуацией в приоритетной энергетической отрасли, на которую распространяются санкции и которая является главным доходным инструментом национальной экономики и ее внутренним стержнем. И здесь удалось достичь прогресса по некоторым направлениям.

Ирак. По итогам состоявшихся в конце июля в Багдаде переговоров по линии энергетических ведомств двух стран западный сосед Тегерана дал свое принципиальное согласие на транзит иранского газа через территорию Ирака в Сирию и средиземноморские страны. Кроме того, будет расширен экспорт иранского газа в сам Ирак для обеспечения работы местных электростанций – до 10 млн кубических метров газа ежедневно. Важно, что договоренность заключена на долгосрочной основе – Тегеран обязуется поставлять такие объемы газа в Ирак в течение 5-7 лет.

Это политическое решение Багдада, если оно перейдет в практическую плоскость, может означать не только большой успех иранской энергетической дипломатии, но и негласное «добро» от Вашингтона, которого газовая конкуренция за европейские и средиземноморские рынки волнует в меньшей степени, чем стабильность в патронируемых на Ближнем Востоке странах типа Ирака. Можно только предположить, что в ответ на такую лояльность в Белом доме, по всей видимости, рассчитывают на конструктивную роль Тегерана в иракском урегулировании.

Турция. Между двумя странами ведутся активные переговоры о возможном расширении экспортных объемов иранского газа – как для внутренних потребностей Турции, так и в плане транзита, в частности в Швейцарию. По оценкам Иранской национальной газовой компании, потребности Анкары составляют максимум 26 млн кубометров газа ежедневно. С учетом пропускной способности ирано-турецкого газопровода в 36 млн кубометров, потенциал швейцарского транзита может составить до 10 млн кубометров в день.

Одновременно, Иран договаривается с Анкарой о перспективах инвестирования турками ряда инновационных нефтегазовых проектов в Иране. В частности, по итогам визита в июле с.г. в Турцию министра нефти ИРИ М.Мирказеми достигнута договоренность об инвестициях объемом 1 млрд евро в сооружение 600-километрового ирано-турецкого газопровода в целях расширения экспортных объемов иранского газа.

Китай. Став в последние годы стратегическим торгово-экономическим партнером Тегерана (вторая позиция после Евросоюза, 15,5% общего товарооборота ИРИ), Пекин продолжает наращивать свое инвестиционное участие в иранской экономике, в первую очередь в нефтегазовой сфере. По иранским оценкам, совокупный объем уже направленных инвестиций в иранский нефтегазовый сектор составляют не менее 40 млрд долл. В частности, китайская национальная нефтяная компания Sinopec осваивает одно из крупнейших нефтегазовых месторождений Ирана – «Ядаваран» (объем китайских инвестиций в проект составит 2 млрд долл.). Запущено совместное предприятие по сооружению нефтеочистительного завода в ИРИ (объем китайских инвестиций в проект составит 6,5 млрд долл).

Эти впечатляющие показатели ирано-китайского энергетического сотрудничества крайне эффектно и в лучших традициях иранской пропаганды подаются в СМИ в качестве главного контрудара недавним санкциям. Тегеран отчетливо дает понять, что место компаний из ЕС в скором будущем может быть занято, одновременно давая китайцам «зеленый свет» на заполнение освобождающихся ниш в иранской экономике. Этот важный сигнал до китайского руководства донес министр нефти ИРИ М.Мирказеми в ходе своего визита в Китай в начале августа с.г.

Реакция Пекина на новые иранские заходы оказалась положительной. Китайская сторона устами официального представителя МИД подтвердила готовность к расширению торгово-экономического сотрудничества с Ираном, но пообещала следовать при этом духу и букве утвержденных Советом Безопасности ООН новых санкций. Заодно МИД Китая еще и осудил санкции Евросоюза. Ясно, что на американское давление относительно антииранского демарша в виде односторонних санкций Пекин не поддастся и подыгрывать Западу в этом вопросе не будет. Наоборот, практические шаги китайского руководства показывают стремление воспользоваться ситуацией, чтобы лучше закрепиться на иранском энергетическом рынке.

Туркменистан. Главная цель налаживания энергетического диалога с Ашхабадом заключается в удовлетворении внутренних потребностей Тегерана на северо-востоке страны и расширении транзита туркменского газа через Иран в страны Персидского залива, прежде всего Оман.

По итогам июньского визита в Туркменистан министра нефти ИРИ М.Мирказеми решено увеличить экспорт туркменского газа в Иран до 14 млрд кубических тонн ежегодно. Газ будет поступать по новому ирано-туркменскому газопроводу, первая фаза которого была введена в строй в январе 2010 г., а вторая будет сдана в эксплуатацию зимой 2011 г. Предполагается, что как только газопровод заработает в полную мощь, его ежедневная пропускная способность составит 45 млн кубометров, что создает хорошие предпосылки для дальнейшего наращивания объемов на этом направлении.

Пакистан. В начале 2000-х гг. это направление рассматривалось иранским руководством как одно из наиболее перспективных. Велись трехсторонние ирано-пакистано-индийские переговоры о сооружении совместного газопровода – прежде всего для удовлетворения растущих энергетических нужд индийской экономики. Экономическая целесообразность проекта, как казалось, отпала после включения Индии в орбиту политических и экономических интересов США и выхода страны из проекта (в обмен Вашингтон пообещал содействие в создании системы атомных электростанций).

Переговоры по газопроводу продолжились в двустороннем формате. В июне 2010 г. Тегеран и Исламабад смогли окончательно договориться и согласовали совместный энергетический проект на сумму 7,5 млрд долл. по экспорту иранского газа в Пакистан. Согласно плану проекта, реальные поставки начнутся в 2014 г.

Венесуэла. На фоне благоприятных политических отношений сторонам удалось достичь прогресса в нефтегазовой сфере. На базе подписанного в 2009 г. двустороннего меморандума Тегеран и Каракас ведут переговоры о создании совместной нефтегазовой компании, которая могла бы заниматься исследованиями и разработкой новых перспективных месторождений. В начале августа заместитель министра нефти ИРИ Х.Ширази подтвердил эти намерения, добавив к ним еще одну перспективную цель – учреждение совместной ирано-венесуэльской транспортной компании с флотом нефтяных танкеров для экспорта сырой нефти.

***

Следует отметить, что намечающиеся новые региональные векторы энергетической политики Тегерана смогут отчасти компенсировать огромный потенциал есовского нефтегазового рынка. И в перспективе, думается, новый механизм будет отлажен и заработает с прежней для иранской экономики отдачей.

Тем не менее, необходимо иметь в виду, что в краткосрочной перспективе последствия полного разрыва экономических отношений с Евросоюзом, включая имеющую стратегический для Тегерана характер энергетическую сферу, могут оказаться негативными для иранской экономической системы. Если Брюссель рискнет пойти на дальнейшее обострение, грозящее новыми экономическими санкциями, Иран может лишиться очень перспективного энергетического рынка, на который он уже почти получил доступ, подписав в прошлом году стратегическое соглашение с Анкарой о транзите иранского газа через ее территорию с окончательным выходом на Европу. Еще один болезненный удар по интересам Тегерана может нанести сворачивание столь востребованного в Азии импорта из Евросоюза современных технологий и оборудования, предназначенных для модернизации нефтегазовой отрасли. Не случайно, что доля промышленного и транспортного оборудования в совокупном экспорте Евросоюза в ИРИ составляет порядка 50%.

Итак, в противовес односторонним санкциям со стороны Евросоюза в целях обеспечения устойчивости и стабильности развития своего энергетического сектора Иран предпринимает последовательные шаги по диверсификации своего нефтегазового сотрудничества, в первую очередь с лояльными в политическом плане странами. Новая энергетическая стратегия ИРИ нацелена на уменьшение зависимости национальной экономики от европейского энергетического рынка и создание альтернативных моделей взаимодействия. В условиях усиления давления со стороны Запада особый акцент делается также на поиске новых источников современных технологий, требуемых в нефтегазовой сфере – как для ведения разведывательно-исследовательских работ, так и создания необходимой инфраструктуры для добычи, хранения и транспортировки нефти и газа. А.М.Вартанян

Источник — Институт Ближнего Востока

Комментарии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *