Поднебесная может остаться без российских нефти и газа

Россия и Китай столкнулись со сложностями в ходе переговоров относительно цен на экспорт сырья. Об этом заявил источник, близкий к руководству госконцерна China National Petroleum Corporation (CNPC). Как сообщил представитель китайской корпорации, CNPC не намерена пересматривать ценовые условия фьючерсного контракта о поставках нефти в Китай, заключенного в 2004 году с НК «Роснефть». Осенью прошлого года CNPC уже пошла на повышение цены нефти на $0,675 за баррель, однако переговоры по этому вопросу продолжаются. «Пока CNPC не готова еще раз пересматривать цены по этому контракту, как того требует «Роснефть», — сообщил источник CNPC.
Одновременно затягиваются переговоры Пекина с «Газпромом», в связи с чем строительство газопровода «Алтай», по которому в 2011 году должен был пойти в Китай экспортный газ, откладывается на неопределенный срок. Китайская сторона обвиняет «Газпром» в срыве переговоров. «Мы не смогли договориться с «Газпромом» по ценам на газ, что ведет к отсрочке строительства газопровода «Алтай», — признаются представители CNPC. По словам источника в компании, ответов от экспертов «Газпрома» приходится ждать по полгода, тогда как CNPC давно согласилась приобретать газ по мировым ценам. «Не совсем ясно, почему у российского партнера существует недоверие к CNPC», — недоумевает представитель китайского концерна. Вопрос строительства газопроводов будет поднят в Москве 23 октября на заседании подкомиссии по энергетике по подготовке регулярных встреч глав правительств двух стран и затем на втором раунде энергетического диалога 26 октября.

Для экспертов причина затягивания переговоров очевидна: с одной стороны, мировой финансовый кризис внес свои коррективы в планы российского газового монополиста: как и всем, «Газпрому» приходится урезать свои инвестиционные проекты и жертвовать менее приоритетными. «В условиях дефицита ликвидности и падении цен на нефть и газ целесообразность этого проекта стоит под вопросом», — говорит аналитик ИК «Солид» Денис Борисов. «У «Газпрома» есть ряд амбициозных проектов, требующих серьезных капиталовложений, как, например, Штокман, Nord Stream, месторождения в Ямало-Ненецком АО, и сейчас он будет заниматься в первую очередь ими, — уверен эксперт. — Тогда как при ожидаемых ценах на газ срок окупаемости строительства трубы в Китай значительно увеличивается». С другой стороны, и Пекин несколько лукавит, обвиняя «Газпром» в затягивании переговоров и заявляя о своей готовности приобретать газ по мировым ценам. «У Китая есть альтернативный сырьевой источник — это уголь, которого в стране много. Это ставит Китай в более выгодное положение по сравнению со многими странами и позволяет ему торговаться о дисконтах по отношению к ценам поставки газа в Европу», — говорит Денис Борисов.

«Алтай — далеко не самый приоритетный проект для «Газпрома», а CNPC согласен приобретать газ только по ценам ниже европейских», — соглашается начальник отдела фундаментального анализа УК «Открытие» Наталья Мильчакова. «Однако по всему миру сейчас уровень цен на сырье будет принципиально другим», — сообщил эксперт. В то же время аналитик подчеркнул, что КНР — не единственная возможность для «Газпрома» диверсифицировать экспорт. «Заинтересованность в российских нефти и газе проявляла и Южная Корея», — отмечает Наталья Мильчакова.

Эксперты единодушны в том, что заинтересованность «Газпрома» в проекте упала и возможен полный срыв переговоров. В то же время Денис Борисов не исключает, что потребности Китая в топливе вполне могут быть удовлетворены за счет экспорта из Туркмении, Узбекистана и Казахстана, а также за счет собственных месторождений в том случае, если страна посчитает их разработку более целесообразной, чем приобретение сырья за рубежом.
 
 Источник: СОФЬЯ ПИСКУНОВА, gzt.ru
 

Китай на пути к мировому господству

What does China think? Mark Leonard FOURTH ESTATE London 2008

ИА «Росбалт»:  Книга Марка Леонарада «Что думает Китай?» — явление  уникальное. Марк Леонард — директор первого общеевропейского исследовательского центра — Европейского совета по международным отношениям, имеющего филиалы в Берлине, Варшаве, Лондоне, Париже, Риме, Софии. Автор поставил перед собой задачу разобраться в хитросплетениях китайской интеллектуальной жизни и посвятил несколько лет изучению соответствующих центров в Поднебесной и беседам с ведущими учеными-идеологами, чьи идеи определяют направление движения в будущее этой без пяти минут сверхдержавы. Можно сказать, что книга Леонарда — своего рода энциклопедия китайской интеллектуальной жизни. «Росбалт» также рекомендует ознакомиться с первой и второй частями рецензии на книгу Леонарда, чтобы картина современного Китая сложилась наиболее полной.

В определенном смысле Китай уже достиг мирового господства: если бы сейчас все население Земли каким-то чудесным образом смешалось, то получившийся в результате представитель человечества больше всего имел бы именно китайских черт. Однако такое гипотетическое господство может удовлетворить только особо продвинутых эстетов. Широкие массы политиков, политтехнологов и просто интеллектуалов думают о более зримом господстве – чтобы переформатировать мир в соответствии с собственными представлениями о том, как и что должно быть устроено. Китайские интеллектуалы в этом плане ничуть не отличаются от российских или американских. Чем отличается китайская элита, так это стремлением до поры до времени глубоко прятать амбиции, которые с таким шумом и треском демонстрируют простодушные  Россия и США. При этом китайские политические стратеги убеждены, что величие Китая обусловлено самой его национальной природой.

«Рост Китая предопределен самой его природой. На протяжении последних 2000 лет Китай несколько раз обретал статус супердержавы. Даже относительно недавно – за 20 лет до опиумных войн в 1820 году Китай производил около 30% мирового валового продукта. История своей страны с одной стороны дает основания китайцам гордиться ею, с другой — вселяет печаль относительно сегодняшнего ее мирового статуса. Китайцы уверены, что упадок Китая был исторической ошибкой, которую они обязаны исправить», — пишет Ень Сюэтон (Yan Xuetong)  в книге «The Rise of China in Chinese Eyes».

Однако будучи страной с огромным населением и большими амбициями и собираясь побороться за мировое господство, Китай понимает, со сколь низкого уровня во всех отношениях он начал нынешний рост, сколь уязвимы его сегодняшние позиции и как осторожно надо проявлять свои амбиции в мировом общественном мнении, чтобы не напугать потенциальных соперников до срока.

Дэн Сяопин, планируя новую стратегию для страны, выдвинул лозунг, который можно перевести на русский как «Не высовываться!». Официально он переводится так: «Ждать своего времени и копить силы». Главная идея Дэн Сяопина заключалась в том, что Китай как слабая и бедная страна должен избегать участия в каких-либо международных конфликтах и сосредоточиться на экономическом развитии.

Исходя из этого, Дэн Сяопин прекратил поддержку революционных прокитайских сил в Юго-Восточной Азии, так раздражавшую официальные правительства стран региона; точно так же были постепенно сведены на нет приграничные конфликты с Индией и многолетнее противостояние по ряду проблем  с Вьетнамом. Одновременно в Китае с большой осторожностью относятся к разнообразным международным союзам, подозревая их в преследовании скрытых целей и опасаясь быть вовлеченными в чужую стратегическую политику.

В этом плане Китай принципиально отличается от других стран, которые, как правило, входя в период бурного экономического роста, начинали тут же демонстрировать свои возрастающие международные претензии и аппетиты. В Поднебесной же крайне боятся термина «китайская угроза», понимая, что под знаменами борьбы с нею в один момент могут собраться десятки крупнейших стран, против союза которых Китай будет бессилен.

В этом контексте появился лозунг «Мирный рост», который одно время всячески внедрялся китайскими интеллектуалами на международных конференциях. Творец этого слогана – видный китайский политик, одно время работавший министром пропаганды, Чжен Бицзян (Zheng Bijian) раскрывал его содержание следующим образом: «Рост и развитие Китая — абсолютно новый, до сих пор невиданный в мировой истории феномен. Китай ни в коем случае не пойдет дорогой Германии или Японии времен второй мировой войны, применяя насилие для получения ресурсов и стремясь к мировой гегемонии». Одновременно он  подчеркивал и отличие от политики СССР, который пытался построить свою собственную международную экономическую систему и был отрезан от всего развитого мира. Китай, напротив, стремится быть интегрированным в мировую экономическую систему, однако при этом он не пытается давить на партнеров так, как это делают США.

Китай, – декларировал Чжен Бицзян, —  создает новую мировую стратегию –«победитель-победитель», когда обе сотрудничающие  стороны оказываются в выигрыше от своего взаимодействия, а по всему миру распространяются сотрудничество и процветание. Именно такое направление развития страны было всячески поддержано группой китайских интеллектуалов, которые получили внутри страны  название «либеральных интернационалистов». Вскоре против этой идиллической картины развития выступила группа националистически настроенных ученых, прежде всего, из Пекинского университета, которых, по аналогии с американскими неоконами (новыми консерваторами), Марк Леонард предлагает называть неокоммы (новые коммунисты). Среди этих ученых особо заметен профессор Ень Сюэтон.

«Мирный рост – ложная идея. Таким образом мы даем знать Тайваню, что он может декларировать независимость и не будет подвергнут атаке». Другой аргумент – ни одна великая нация не достигла своего величия мирным путем. Развивая эту идею, Ень Сюэтон подчеркивает, что политика США, Японии и Тайваня в отношении Китая построена на том, что последний идет на соглашательство и уступки. Однако, подчеркивает он, чем больше вы идете на уступки, тем больше от вас требуют этих уступок, поэтому этот путь ведет в тупик.

Марк Леонард обращает внимание на удивительное совпадение аргументации и доводов американских неоконов и китайских неокоммов. Если один из видных американских неоконсерваторов Уильям Кристол убежден, что перед лицом китайской угрозы только очевидное господство США может обеспечить стабильность в мире, то Ень Сюэтон  полагает, что перед лицом американской агрессивной политики только военная модернизация и укрепление Китая могут обеспечить стабильность и заставить США проявлять сдержанность. Любопытно при этом, что оба политика являются горячими почитателями Черчилля и любят говорить о себе как о людях, чей одинокий голос теряется в равнодушной пустыне. По-видимому, невзирая на абсолютно разные биографии и национальную ментальность, они являются представителями одного из типичных психологических типов политиков.

Впрочем, лозунг мирного роста оказался похоронен не идеологическими противниками, а скорее бюрократическими — чиновниками, которым хотелось утвердить собственные слоганы. Так возник лозунг «Рост и развитие», за ним последовала «Мягкая сила». В любом случае, и либеральные интернационалисты, и неокоммунисты, хоть и с разных позиций, атакуют идею замкнутости и лозунг «не высовываться», которого по-прежнему придерживаются ортодоксальные последователи Дэн Сяопина.

Китайские политики отчетливо воспринимают США как страну, которая сумела добиться положения суперигрока, устанавливающего правила игры для всех остальных. США добились ситуации, когда они в состоянии продавить выгодные им решения в международных организациях и доказать, что именно их трактовки «правильно — неправильно», «справедливо — несправедливо» — и есть самые верные и выгодные мировому сообществу. Таким образом, США не только задействуют грубую силу, но и мобилизуют мягкую силу, корни которой в привлекательности культуры, морали и внутреннего устройства страны.

Мягкая сила – это во многом способность и право устанавливать правила игры, и она всегда была орудием владычества Запада. В Китае определенно убеждены, что в новом мире, который формируется под воздействием глобализации, соревнование разных стран будет проходить не в сферах борьбы за территорию, ресурсы или рынки, а в области установления правил игры, международных законов, интернациональных норм морали и приемлемости того или иного поведения. До сих пор опыт в такого рода борьбе был только у Запада. Все международные институты основаны странами, относящимися к этому цивилизационному лагерю, и возможность вступить в них требовала от других государств принятия западных моделей жизни и права.

Однако сейчас начался новый виток передела мира, и Китай надеется, что в будущем задавать правила игры сможет он. Пока же в Китае внимательно присматриваются к тем символам и идеям, которые работают на США лучше любых  высших чиновников Госдепартамента. Речь идет о таких символах Америки как Статуя свободы, Билль о правах, Голливуд, кока-кола и CNN… Одновременно Китай изучает, каким образом США поставили на службу себе международные институты, такие как НАТО, Всемирный банк, Международный валютный фонд, как Штаты стали центром престижного образования, и благодаря этому имеют возможность внушать свои ценности миллионам наиболее образованных и амбициозных людей со всего мира.

Китай делает выводы. Так, был основан «Институт Конфуция» — для продвижения китайской культуры и идей, и его подразделения уже успешно работают в десятках стран, так же как функционирует, например, немецкий «Гете-институт» и «Британский совет». Китай улучшает свое интернациональное вещание, прежде всего, телевидение, и вскоре намерен составить серьезную конкуренцию CNN. Пекин начал активно пропагандировать изучение китайских языков и планирует к 2010 году вчетверо увеличить количество иностранных студентов, изучающих их и довести их число до 100 миллионов. Китай начал активную и успешную  кампанию по привлечению в свои университеты иностранных студентов – особенно из Индонезии и Южной Кореи. Параллельно Пекин стремится создать притягательную для всех «китайскую мечту».

На межгосударственном уровне китайский идеал включает три равнозначные составляющие – экономическое развитие, политический суверенитет, приверженность международному праву. Эти идеи весьма привлекательны для десятков развивающихся стран, которые нуждаются в интеграции и экономической помощи, но не хотят быть объектами западной «гуманитарной интервенции», предполагающей активное вторжение в их внутренние дела. Китай откровенно оказывает помощь целому ряду стран, сталкивающихся с международным давлением со стороны Запада и его международных институтов. Это такие страны как Ангола, Судан, Иран, Бирма, Зимбабве, Северная Корея, Узбекистан, Казахстан. (Именно такой список приводит в своей книге Марк Леонард, хотя российскому читателю подобный ряд может показаться несколько странным).

Страны, тем или иным образом сталкивавшиеся в своей истории с западным колониализмом (а это 90% всех государств мира) склонны больше доверять Китаю, чем западной помощи. Вложения Китая в страны Азии и Африки в 2004 году составляли соответственно 1,5 и 2,7 миллиардов долларов, и с тех пор они с каждым годом возрастали. Там, где западные инвесторы и доноры требовали следования западным нормам и представлениям о правах человека и политическом устройстве, Китай не выставлял никаких политических условий и был озабочен исключительно тем, чтобы сотрудничество было выгодно для КНР.

Однако Китай при этом вовсе не стремился возглавить коалицию «мировых отщепенцев». Скорее китайская дипломатия побуждала одиозные в глазах Запада режимы в большей степени следовать международным нормам и представлениям и смягчала, а не воодушевляла, противостояние. Тем не менее, нет сомнений, что одна из главных задач Пекина — заставить международные институты работать под влиянием китайской, а не американской идеологии, и в конечном итоге изолировать США и лишить их возможности оперировать международными организациями как средствами проведения собственной политики. 

Впрочем, это не значит, что в Китае не думают о создании союзов. Один из вызывающих тревогу США альянсов – Шанхайская организация сотрудничества, основанная Китаем, Россией, Казахстаном и Таджикистаном, к которой впоследствии присоединился Узбекистан, а в качестве наблюдателей туда вошли Индия, Пакистан, Иран и Монголия. Идея этого союза заключается в том, что в новых условиях международные объединения могут быть направлены не против какой-то страны или группы государств, а против новых угроз – таких как терроризм, экологические бедствия, эпидемии болезней.

На Западе нет сомнений, что одна из главных целей ШОС — не допустить распространения так называемых цветных революций (как ни крути – инструмента влияния Запада) в постсоветских республиках. В США полагают, что ШОС может превратиться в структуру, противостоящую НАТО в Центральной Азии и очень привлекательную для стран, которые стремятся сохранить собственные правила игры и суверенитет. Отмечая, что Москва и Пекин пытаются использовать ШОС в несколько разных целях (Россия стремится делать акцент на сотрудничестве в сфере безопасности, а Китай — на расширении возможностей получения газа и нефти из Средней Азии), Марк Леонард подчеркивает, что, по его мнению, главные стратегические цели руководства двух стран совпадают – это сохранение своего суверенитета вне зоны западного «патронажа» и следование автократическим курсом.

Что касается ситуации в Восточной Азии, то Китай очень подозрительно относится к любым союзам возле своих границ, опасаясь, что США стремятся окружить его кольцом своих военных баз. Однако США предпочитают строить отношения со своими союзниками в этом регионе (Австралией, Японией, Южной Кореей, Филиппинами, Таиландом) на индивидуальной, а не групповой основе, и это дает Китаю шанс возглавить объединение региона. Это, впрочем,  в свою очередь встречает отпор со стороны США, действующих, прежде всего, через Японию, блокирующую любые попытки интеграции в регионе. Роль проамериканской Японии здесь приблизительно такова, как и положение Великобритании в Европе: вставлять палки в колеса интеграции, обеспечивая интересы Вашингтона. Однако если потенциал Китая будет продолжать расти, в определенный момент он, вероятно, сумеет переломить эту тенденцию и станет для Японии более привлекательным старшим партнером, чем США.

Разумеется, в Китае думают не только о «мягкой силе», но и о более радикальных методах управления международными процессами. В этом смысле знаковой является книга, опубликованная и  ставшая в Китае бестселлером еще в 2001 году – до терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне — «Неограниченные методы ведения войны». В этом бестселлере подчеркивается, что культивация США армии и флота как универсального средства ведения войны является устаревшей и весьма разорительной технологией господства. Прежде всего, в книге акцентируется внимание на возможностях экономических войн, когда вполне легальными методами можно разрушить государства противников.

Вложение денег в экономику соперников – это потенциальное оружие в борьбе против них, ведь деньги можно изъять или перенаправить, вызвав дестабилизацию экономической системы. Одновременно в книге уделяется внимание и террористическим атакам, таким, как случившиеся в США вскоре после выхода книги. Наивно полагать, что ведение войны – это деятельность, которую могут осуществлять только военные, отмечают авторы. Они предлагают собственную классификацию всех современных средств ведения войны, которые они делят на три большие группы.

Military: атомное оружие, биохимические, экологические, космические, электронные средства, партизанские, террористические методы, военные договора и соглашения.

Trans-military: дипломатия, сетевые организации, разведка, психологические методы воздействия, тактические методы, использование контрабанды и наркотических средств, виртуальные средства воздействия (устрашения).

Non-military: финансовые методы, торговля, воздействие через ресурсы, методы дестабилизации экономики, регуляции, санкций, информационные и идеологические методы.

Отталкиваясь от этой классификации, китайские политологи отмечают, что если США выигрывают в плане военных средств, окружая Китай базами, то Поднебесная все более успешно осваивает две другие группы методов, завязанные на торговлю, инвестиции, экспорт. Китайские стратеги скромно молчат о таких средствах расширения влияния как производство «серых» товаров в огромных масштабах и демографическая экспансия в самых разных формах. 

Западные обозреватели, и Марк Леонард в том числе, склонны сравнивать сегодняшний Китай с ранним СССР. Западный мир столкнулся с очередным вызовом своей системе ценностей. Реальный социализм, прекрасный в теории, оказался неработающей моделью общественного устройства на практике. Природа человека слишком сильно отличается от того идеального образа «члена общества», который требовался для построения коммунистической модели.  Эту истину продемонстрировал СССР.

Однако никакого конца истории, о чем патетически возвестил Френсис Фукуяма, не случилось. Китайская модель немедленно пришла на смену советской в качестве соперника западной системе общественно устройства.  Китайская модель единого мира суверенных государств принципиально отличается от советской: государственный капитализм,  свободный рынок и закрытая  политическая система, отличная от западной. Главное, что роднит Китай с СССР, – роль государства, которое не столько является системой организации жизни нации, сколько обладает некоей мистической самоценностью как высшая сущность. 

Насколько конкурентоспособной окажется эта модель, пока судить невозможно. В конце концов, СССР долгое время воспринимался  как эффективная альтернативная модель. В любом случае, китайская модель мира отличается и от «Мира единых стандартов» США, и от либерального мультилатерализма, пропагандируемого Европой. Если говорить о будущем, то, по большому счету, многое, если не все, будет зависеть от того, сумеет ли Китай создать модель жизни привлекательнее западной – не для глав государств, а для граждан — как самой Поднебесной, так и других стран.  Татьяна Чеснокова 
 

«Компания»: Пробуждение дракона

картинка с сайта http://img.blogonline.ru/

Портал «Нефть России»:   В течение последних нескольких лет КНР стала самым крупным инвестором в экономику африканских стран. Первая колонизация Африки прошла во второй половине XIX века, когда европейские государства поделили почти весь континент. Сейчас идет вторая, в которой участвует только одна страна — Китай, — пишет «Компания».

Французский император Наполеон однажды сказал: «Не будите Китай. Потому что, когда он проснется, весь мир вздрогнет». Слова оказались пророческими. «Китайский дракон» проснулся после двухвековой спячки. Очевидно, что в мире уже появилась новая супердержава. Сегодня в Китае проживает одна пятая часть населения планеты. И с каждым днем все большее число этих людей стремится к благосостоянию. Пекин бросил 1, 3 млрд своих граждан в горнило промышленной революции, не имея ни колоний, ни существенных запасов полезных ископаемых, кроме угля. Единственный способ осуществить эту революцию — наладить долгосрочные отношения с государствами, богатыми сырьем и ресурсами. Сами китайцы сравнивают себя с голодными подростками, которые быстро растут и должны обеспечивать свое развитие.

Пока Вашингтон занят войной в Ираке и иранской проблемой, а экономисты до хрипоты спорят, когда закончатся жизненно важные полезные ископаемые, китайцы скупают сырье везде, где возможно, и за любые деньги. Всего за несколько лет КНР стала крупнейшим в мире потребителем многих видов сырья. На долю Поднебесной приходится 30 % мирового импорта цинка, 27 % стали и железа, 25 % свинца, 23 % алюминия, 22 % меди, она закупает существенное количество никеля, олова, угля, хлопка и резины. Например, в 2007 году китайский импорт железной руды вырос на 62 % и достиг $33, 8 млрд, а меди — на 58, 5 % и составил $19, 7 млрд. По уровню потребления нефти КНР все еще уступает США, но разрыв между двумя странами стремительно сокращается. В Китае ВВП на душу населения составляет $6500. Как прогнозируют экономисты, в течение ближайших двадцати лет этот показатель приблизится к южнокорейскому. Тогда потребление Китаем алюминия вырастет в пять, нефти — в восемь, а меди — в девять раз! Если китайцы хотят и дальше развиваться ускоренными темпами, то они должны искать новые источники сырья и рынки сбыта своих товаров. США и другие западные державы уже захватили самые большие на планете источники нефти. Для КНР фактически закрыты Саудовская Аравия и Ирак, на долю которых приходится 45 % всей сырой нефти в мире. Африка — единственное место на планете, где остались свободные полезные ископаемые. На Черном континенте сосредоточено 90 % мировых запасов кобальта, 90 % платины, 50 % золота, 98 % хрома, 64 % марганца, более 30 % урана. Африканские леса до сих пор самые нетронутые на планете. В Африке много месторождений алмазов, а нефти больше, чем в Северной Америке. Считается, что этот регион обладает 40 % запасов гидроэнергии планеты. «Не найти континента, который лучше бы подходил для Китая, чем Африка», — заявил Марк Фабер, известный инвестор из Гонконга. Пекин провозгласил 2006-й год годом Африки. С тех пор китайские руководители не покидают Черный континент, совершая одну официальную поездку за другой. Сейчас на территории африканских стран работает больше китайских посольств, консульств и дипломатов, чем представительств из европейских стран. В течение последнего года председатель КНР Ху Дзиньтао дважды ездил в Африку с официальным визитом. В ходе второй поездки, продолжавшейся 12 дней, он посетил восемь стран. Ни одно другое государство не проявило подобного интереса, способности и желания налаживать хорошие отношения с африканскими лидерами. Пока европейские страны пытаются установить в странах Африки прямой политический контроль, КНР волнуют только экономические интересы. Активность Пекина достигла таких масштабов, что некоторые политики и экономисты все чаще называют этот регион Китайской Африкой. Китайские компании, финансируемые государством, с головокружительной скоростью добывают для своей экономики запасы нефти, меди, древесины, газа, цинка, кобальта, железа и других полезных ископаемых. Редкая неделя проходит без объявления о новой сделке.

По прогнозам экспертов, мировое потребление нефти ежегодно будет увеличиваться на 10 %. Несмотря на постоянно растущие цены, Китай не намерен ограничивать свои аппетиты. В январе — апреле 2008 года Китай закупил 59, 8 млн баррелей нефти. Это на 10 % больше, чем за тот же период прошлого года. На Африканском континенте Китай работает под лозунгом: «Нефть в обмен на помощь и инвестиции». Второй в мире потребитель «черного золота» покупает в Африке треть нефти. На его долю приходится две трети суданской нефти и четверть ангольской. Неудивительно, что Судан, где разведано 6 млрд баррелей и имеется огромное количество неразведанных месторождений, представляет для КНР огромную важность. В Пекине решили, что хорошие отношения с правительством Омара Башира намного важнее, чем острая критика диктаторского режима, который на китайские деньги и с китайским оружием проводит геноцид в Дар-фуре. К слову сказать, китайские торговцы оружием вовсю осваивают Черный континент. Уже к 2003 году Поднебесная захватила 10 % всего африканского рынка оружия. Сейчас доля китайцев, по мнению специалистов, выросла минимум в полтора раза.

Еще каких-то 10 лет назад доходы Судана от нефти были ничтожно малы. В прошлом году благодаря Пекину они выросли до $6 млрд. В Судане китайцы построили нефтепровод длиной 1500 км, инвестировав в страну в общей сложности не менее $15 млрд. По информации Shanghai Business Daily, крупнейший зарубежный инвестор в Судане — государственная нефтедобывающая компания China National Offshore Oil Corporation (CNOOC). Осваивать нефтяные богатства Черного континента компания начала после того, как в 2005 году правительство США запретило ей покупку американской Unocal на том основании, что сделка представляет угрозу национальной безопасности Америки. Основанная в 1982 году, CNOOC зарегистрирована на Британских Вирджинских островах, но ее штаб-квартира находится в Пекине. С начала 80-х ежегодная добыча нефти компанией выросла с 90 000 т до 23, 3 млн т, а чистая прибыль — с 40 млн до 11 млрд юаней. В 2006 году CNOOC купила за $2, 268 млрд у нигерийской South Atlantic Petroleum Limited 45 % акций нефтяного месторождения, способного давать 180 000 баррелей в день. Свои агрессивные намерения в Африке корпорация доказала в том же году, получив права на совместную с компаниями из Экваториальной Гвинеи разработку месторождения площадью 2300 кв. км на юге страны. С Анголой CNOOC заключила соглашение на $1, 5 млрд на освоение нового месторождения нефти. CNOOC также энергично покупает нефть в Чаде, Демократической Республике Конго, Габоне и Алжире. China National Petroleum Соф. (CNPC), еще одна государственная нефтедобывающая компания, в ближайшие три года вложит $5 млрд в нефтяную промышленность Нигера. Первый баррель CNPC добудет уже в 2009 году. Китайцы также намерены построить в этой стране нефтепровод длиной 2000 км и очистной завод на 20 000 баррелей нефти в день. Всего китайские компании вложили в нефтяную и газовую промышленность африканских стран свыше $30 млрд.

В конце прошлого года Industrial and Commercial Bank of China (ICBC) купил за $5, 6 млрд 20 % акций Standard Bank, крупнейшего африканского банка, главный офис которого находится в Йоханнесбурге. Банк имеет более 200 отделений в 18 странах континента. ICBC не стремится менять менеджмент или финансовую стратегию . В Пекине такое «мягкое» проникновение называют «невмешательством во внутренние дела». Основанный в 1984 году, ICBC является самым большим в мире по размерам рыночной капитализации, которая на 30 июня 2008 года составила 9, 4 трлн юаней ($1, 37 трлн). Разместив акции одновременно на Шанхайской и Гонконгской фондовых биржах, банк получил $19, 1 млрд и на $0, 7 млрд превзошел прежний рекорд, принадлежавший японской NTT DoCoMo. За первые шесть месяцев текущего года благодаря слабому влиянию ипотечного кризиса на Китай ICBC заработал 64, 5 млрд юаней ($9, 4 млрд), что на 57 % больше, чем за тот же период 2007 года, и превзошел HSBC, у которого «только» $7, 7 млрд. В составе ICBC свыше 18 000 отделений, включая 306 зарубежных, и 352 000 сотрудников, а также 2, 5 млн корпоративных и 150 млн физических клиентов.

Еще большую активность проявляет в Африке Export-Import Bank of China (Exlm), который финансирует более 300 проектов в 36 африканских странах. Exlm находится под полным контролем правительства КНР. Главная сфера его деятельности — экспортные кредиты, международные гарантии, займы на строительные проекты за рубежом. В прошлом году Exlm выдал африканским государствам более $15 млрд, что составило пятую часть всех кредитов банка. Например, правительство Мозамбика получило от Exlm кредит в $2, 3 млрд на строительство плотины и электростанции в Мепанда Ункуа и $0, 3 млрд на возведение плотины в Моамба-Мажоре. Кредит на $1, 6 млрд выдан Нигерии на совместное освоение с китайскими партнерами новых месторождений нефти. Еще $200 млн получила коммуникационная компания Нигерии для покупки первого в стране спутника связи. Работая в Африке, Exlm уделяет особое внимание тем отраслям экономики, к которым западный капитал не проявляет интереса. Достаточно сказать, что кредитный портфель американского банка US Exlm в странах к югу Сахары не превышает $500 млн. Общий объем китайских инвестиций в Африку, который, кстати, является большой тайной, по мнению многих аналитиков, уже превысил инвестиции Всемирного банка.

Хотя в Пекине и утверждают, что выдают кредиты на общих основаниях, 70 % тендеров на строительство общественных зданий в обязательном порядке отдается китайским фирмам. Таким образом, китайцы получают десятки тысяч рабочих мест для инженеров, проектировщиков и даже врачей. Например, во многих ангольских провинциях повсюду можно встретить китайцев, которые строят автомобильные и железные дороги, школы, дома. А в Хараре новый особняк президента Мугабе китайцы не только построили, но и спроектировали.

В 90-е годы торговый оборот между Китаем и африканскими странами вырос на 700 %, а с 2000 года увеличился еще в 4 раза. Сегодня КНР является крупнейшим торговым партнером Черного континента, после Америки. По расчетам Криса Алдена из Лондонской школы экономики и Энди Ротмана, специалиста по Китаю, через год-другой товарооборот достигнет $100 млрд. Китай станет главным торговым партнером Черного континента среди отдельно взятых государств. Пекин списал долги 33 бедным африканским странам, а год назад уменьшил торговые пошлины на 454 товара из 32 наименее развитых государств. Недавно президент Сенегала заявил: «Сегодня очевидно, что Европа близка к поражению в битве за Африку». Президент Нигерии сказал на приеме в честь Ху Дзиньтао: «Это век, когда Китай поведет мир. И когда вы поведете мир, мы хотим быть рядом с вами».

Евразийский коридор: геополитика трубопроводов и Новая Холодная война

Продолжающийся кризис на Кавказе тесно связан со стратегическим контролем над энергетическими трубопроводами и транспортными коридорами.

…Нападение на Южную Осетию было предпринято спустя неделю после завершения широкомасштабных военные учений США — Грузия (15 июля-31, 2008). Им также предшествовали встречи на высшем уровне, проведенных под эгидой ГУАМ, спонсируемого США-НАТО регионального военного альянса.

…Трубопроводная геополитика

1 и 2 июля 2008 прошел саммит ГУАМ в Батуми, Грузия.  Центральным вопросом на столе обсуждений ГУАМ-НАТО на саммите в Батуми, была трасса нефтепровода Одесса-Броды-Плоцк (Плоцк на Висле) (OБП) (см. карты 3 и 4 ниже), которая транспортирует центральноазиатскую нефть через Одессу в Северную Европу, минуя территорию России. Намечается также продление ОБП в польский порт Гданьск на Балтийском море.

Следует отметить, что по соглашению с Россией ОБП также связан с российским трубопроводом «Дружба».

Окончательная вашингтонская цель — ослабление и дестабилизация магистральных нефтепроводов России, в том числе трубопровода «Дружба» и Балтийской трубопроводной системы (БТС) и ее различных коридоров на энергетический рынок Западной Европы.

Следует отметить, что в России как часть сети нефтепровода «Дружба» создан еще один трубопроводный коридор, который идет транзитом через Беларусь, тем самым, минуя Украину. (См. Карты 2 и 3 ниже)

Балтийская трубопроводная система (БТС), прнадлежащая российской «Транснефти», связывает Самару с российским нефтяным танкерным терминалом в Приморске на Финском заливе. (См. карту ниже) Она транспортирует сырую нефть из российского Западно-Сибирского региона и на северный и на западный европейские рынки.

Еще одна стратегическая трубопроводная система, находящаяся в значительной степени под контролем России, — это Каспийский трубопроводный консорциум (КТК). КТК является совместным предприятием по соглашению между Россией и Казахстаном с участием акционеров из числа нефтяных компаний Ближнего Востока.

Балтийская трубопроводная система (БТС) связана с Атырау-Самарским (АС) трубопроводом, который является совместным предприятием российской «Транснефти» и казахстанского государственного трубопроводного оператора «КазТрансОйл». АС трубопровод, в свою очередь, связан с российско-казахстанским Каспийским нефтяным консорциумом (КПК), который качает тенгизскую сырую нефть Атырау (Западный Казахстан) для российского танкерного терминала КПК близ Новороссийска на Черном море.

10 июля 2008 года, спустя почти неделю после саммита ГУАМ, «Транснефть» и «КазТрансОйл» объявили, что они вступили в переговоры о расширении возможностей трубопровода Атырау-Самара с 16 до 26 миллионов тонн нефти в год. (РБК Daily, 10 июля 2008 года).

Транспортный коридор ГУАМ

Правительства ГУАМ, представленные на саммите в Батуми, также одобрили дальнейшее развитие Транспортного коридора ГУАМ, который дополняет спорный трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Последний связывает Каспийское море с восточной частью Средиземного моря через Грузию и Турцию, полностью минуя российскую территорию. Нефтепровод БТД находится под контролем нефтяного консорциума во главе с «Бритиш Петролеум».

И Транспортный коридор ГУАМ и БТД охраняются в военном отношении ГУАМ и НАТО.

Транспортный коридор ГУАМ соединил бы азербайджанскую столицу Баку на Каспийском море с грузинскими портами Поти и Батуми на Черном море, который затем связывались бы с черноморским украинским портом Одесса. (И из Одессы, через морские и наземные пути к Западной и Северной Европе).

 

Карта № 2: Стратегическое трубопроводные маршруты. БТД, «Дружба», Балтийская трубопроводная система (БТС), КПК, АС

Карта № 3. Российский трубопровод «Дружба»

Карта № 4 Восточная Европа. Плоцк на Висле

Трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД)

Открытый в 2006 году в разгар войны с Ливаном нефтепровод БТД, в котором доминирует «Бритиш Петролеум», резко изменил геополитику в Восточном Средиземноморье, которое сейчас оказалось связано энергетическим коридором с бассейном Каспийского моря:

«[Нефтепровод БТД] значительно меняет статус региональных стран и цементирует новый про-западный альянс. Выводя этот трубопровод к Средиземноморью, Вашингтон практически создал новый блок с Азербайджаном, Грузией, Турцией и Израилем». ( КоммерсантЪ, Москва, 14 июля 2006)

Карта № 5. Трубопровод Баку-Тбилиси-Ceyan (БТД)

Трубопроводная геополитика и роль Израиля

Израиль в настоящее время является частью англо-американской военной оси, которая обслуживает интересы западных нефтяных гигантов на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Неудивительно, что Израиль имеет военные соглашения о сотрудничестве с Грузией и Азербайджаном.

Хотя в официальных докладах указывается, что трубопровод БТД будет «приносить нефть на западные рынки», очень редко признается то, что часть нефти из Каспийского моря будет прямо отправляться в Израиль. Проектом подводного израильско-турецкого трубопровода было предусмотрено, что Джейхан окажется связан с израильским портом Ашкелон, а оттуда через израильскую основную трубопроводную систему, — с Красным морем.

Целью Израиля является не только приобретать нефть Каспийского моря для собственных нужд потребления, но и играть ключевую роль в ре-экспорте нефти Каспийского моря на азиатские рынки через порт Эйлат на Красном море. Стратегические последствия этого перенаправления каспийской нефти очень значительны.

Как предполагается, ожидается увязка нефтепровода БТД с транс-израильским трубопроводом Эйлат-Ашкелон, также известным как израильская Tipline, из Джейхана до израильского порта Ашкелона. (Более подробную информацию см. Chossudovsky, «Война с Ливаном и Битва за нефть», Global Research, 26 июля 2006)

 

 

Карта № 6. Трансизраильский трубопровод Эйлат-Ашкелон

Американская Стратегии Шелкового пути: Транс-евразийская система безопасности

Стратегия Шелкового пути (СШП) является важным элементом внешней политики США в период после «холодной войны».

Она была сформулирована в законопроекте, представленном в Конгресс США в 1999 году. И призывала к созданию сети энергетических и транспортных коридоров, связывающей Западную Европу с Центральной Азией и, в конечном итоге, с Дальним Востоком.

Стратегия Шелкового пути определяется как «транс-евразийская система безопасности». Она призывает к «милитаризации евразийского коридора» в качестве неотъемлемой части «Большой игры». Заявленная цель, как это сформулировано в соответствии с предложенным в марте 1999 года Актом о Стратегии Шелкового пути, заключается в разработке американской бизнес-империи вдоль обширного географического коридора.

Хотя проект о СШП 1999 (HR 3196) был принят Палатой представителей, он так и не стал законом. Во времена администрации Буша Стратегия Шелкового пути стала основой интервенционизма США-НАТО, в основном, с целью интеграции бывших советских республик Закавказья и Средней Азии в сферу влияния США.

Успешное осуществление Стратегии Шелкового пути требует одновременной «милитаризации» всего евразийского коридора от Восточного Средиземноморья до Китая через Афганистан в качестве средства обеспечения контроля над обширными запасами нефти и газа, а также обеспечения «защиты» трубопроводных маршрутов и торговых коридоров. Вторжение в Афганистан в октябре 2001 года поддерживало эти американские стратегические цели в Центральной Азии, включая контроль трубопроводных коридоров. Афганистан сам является также стратегическим сухопутным мостом, связывающим обширные нефтяные богатства от Каспийского моря до Аравийского моря.

Милитаризация процесса в рамках Стратегии Шелкового пути в основном направлена против Китая, России и Ирана. СШП призвала:

«Создание сильных политических и экономических связей и безопасности между странами Южного Кавказа и Центральной Азии с Западом, [которые] будут способствовать стабильности в этом регионе, который уязвим для политического и экономического давления со юга, севера и востока страны. [имеется в виду Россия на севере, Ирак, Иран и Ближний Восток на юге и Китай на востоке] (106-й Конгресс, Акт о Стратегии Шелкового пути, 1999)

Принятие неолиберальной политики в рамках консультаций с МВФ и Всемирного банка является неотъемлемой частью Стратегии Шелкового пути, которая стремится к развитию «открытых рыночных экономик, …, [которые] будут давать положительные стимулы для международных частных инвестиций, расширения торговли, и других форм коммерческого взаимодействия». (Там же).

Стратегический доступ к нефти и газу Южного Кавказа и Центральной Азии является центральным элементом стратегии Шелкового пути:

«Регион Южного Кавказа и Центральной Азии может производить нефти и газа в достаточных количествах, чтобы снизить зависимость Соединенных Штатов от энергии из нестабильного Персидского залива». (Там же)

Стратегия Шелкового пути также предполагает противодействие бывшим советским республикам в развитии их собственных экономических, политических и военных связей и сотрудничества, а также противодействие созданию широких связей между Китаем, Россией и Ираном. (См. Чоссудовский, Американская «война с терроризмом», Global Research, Монреаль, 2005).

В этой связи формирование ГУАМ, которое было запущено в 1997 году, было призвано интегрировать бывшие советские республики соглашениями в области военного сотрудничества с США и НАТО, которые бы не допустили восстановление их связей с Российской Федерацией.

В соответствии с Законом от 1999 года о Стратегии Шелкового пути, термин «страны Южного Кавказа и Центральной Азии» означает Армению, Азербайджан, Грузию, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. (106-й Конгресс, Акт о Стратегии Шелкового пути, 1999)

Стратегия США в этом отношении не достигла заявленных целей: в то время как Украина, Азербайджан и Грузия стали де-факто протекторатами США, Кыргызстан, Казахстан, Таджикистан, Армения и Белоруссия с геополитической точки зрения объединились с Москвой.

Эта обширная евразийская сеть транспортных и энергетических коридоров была определена Вашингтоном как часть американской сферы влияния:

«В Каспийско-Черноморском регионе Европейский союз и Соединенные Штаты сконцентрировались на создании надежной логистической цепи для соединения Центральной Азии с Европой через Центральный Кавказ и Турцию/Украину. Эти маршруты формируют основу проектов INOGATE (интегрированной системы связи вдоль маршрутов, транспортирующих углеводородные ресурсы в Европу) и TRACECA (многоканального европейско-кавказско-азиатского коридора).

Транспортировка и коммуникация TRACECA выросла из идеи Великого Шелкового пути (традиционный евразийский коммуникационный канал древности). Она включает грузинские и турецкие черноморские порты (Поти, Батуми, и Джейхан), железные дороги Грузии и Азербайджана, трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, паромные линии, соединяющие Туркменистан и Казахстан с Азербайджаном через Каспийское море (Туркменбаши — Баку; Актау-Баку), железные и шоссейные дороги, которые в настоящее время строятся в Туркменистане, Узбекистане, Кыргызстане, Казахстане и Китае, а также китайские терминалы на Тихом океане как системно и стратегически важные части мега-коридора». (См. ГУАМ и транскаспийский газотранспортный коридор: это политика или экономика?)

Казахстано-китайский газопровод (KCP)

Всего через несколько дней после саммита ГУАМ в Батуми Китай и Казахстан объявили (9 июля 2008) о начале строительных работ над 1300 километровым газопроводом. Церемония открытия проходила близ столицы Казахстана Алматы.

Трубопровод, который будет построен в несколько этапов, как ожидается, начнется перекачку газа в 2010 году. (См. silkroadintelligencer.com, 9 июля 2008)

«Новый транзитный маршрут является частью крупного проекта по созданию двух параллельных трубопроводов, соединяющих Китай с огромными запасами природного газа Центральной Азии. Трубы протянутся более чем на 7000 километров от Туркменистана, пересекут Узбекистан и Казахстан и достигнут Китая в северо-западном Синьцзянском регионе. Узбекистан начал строительство своей части в этом месяце, хотя Туркменистан начал строительство своего сегмента уже в прошлом году». (Там же)

Карта № 7. Газопровод Казахстан-Китай

Китайская национальная нефтяная корпорация, которая является ведущим оператором консорциума, «подписала соглашения с государственными нефтегазовыми компаниями Туркменистана, Узбекистана и Казахстана, которые дают им 50 процентов акций в соответствующих частях трубопровода».

Трубопроводный проект Казахстан-Китай весьма неприятен для стратегических интересов США в Евразии. Он подрывает логику американской Стратегии Шелкового пути. Трубопровод Казахстан-Китай является частью евразийской конкурирующей транспортной и энергетической стратегией, где в значительной степени доминируют Россия, Иран и Китай.

Конкурирующая евразийская стратегия охраняется военным альянсом ШОС-ОДКБ

Конкурирующие евразийские коридоры защищены (от посягательств США и НАТО) с помощью двух региональных военных союзов: Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ)

ШОС — военный альянс (прим.перев. — так в тексте автора) между Россией и Китаем и рядом центральноазиатских бывших советских республик: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Иран имеет статус наблюдателя в ШОС.

Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), которая играет ключевую геополитическую роль в отношении транспортных и энергетических коридоров, работает в тесном контакте с ШОС. ОДКБ объединяет следующие государства-члены: Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и Узбекистан.

Очень важно, что с 2006 года страны-члены ШОС и ОДКБ проводят совместные военные учения и активно сотрудничают с Ираном.

В октябре 2007 Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) подписали Меморандум о взаимопонимании, заложив фундамент для военного сотрудничества между двумя организациями. Это соглашение между ОДКБ и ШОС, которое едва упоминается в западных средствах массовой информации, предполагает создание полноценного военного союза между Китаем, Россией и государствами-членами ШОС / ОДКБ. Следует отметить, что ОДКБ и ШОС провели совместные военные учения в 2006 г., которые совпали по времени с учениями в Иране. (Более подробную информацию см. Мишель Чоссудовский, «Россия и Центрально-Азиатские союзники проводят военные учения в ответ на угрозы США», Global Research, август 2006)

Оставаясь независимыми с организационной точки зрения, на практике эти два региональных военных союза (ШОС и ОДКБ) представляют собой единый военный блок, которой противостоит экспансии США и НАТО в Центральной Азии и на Кавказ.

Полный круг

Охраняемые США и НАТО евразийские транспортные и энергетические коридоры по плану должны были связывать Центральную Азию с Дальним Востоком, как об этом говорится в Стратегии Шелкового пути. В настоящее время идущие на восток коридоры, связывающие Центральную Азию с Китаем, охраняются в военном отношении ОДКБ и ШОС.

С точки зрения вашингтонской глобальной военно-стратегической повестки дня евразийские коридоры, рассматриваемые в рамках Стратегии Шелкового пути, неизбежно будут посягать на китайский территориальный суверенитет. Предлагаемые США, НАТО и ГУАМ трубопроводные и транспортные коридоры предназначены для подключения в будущем к преполагаемым транспортным и энергетическим коридорам в Западном полушарии, в том числе к предусмотренным в рамках Североамериканского Партнерства безопасности и процветания.

Партнерство безопасности и процветания для Северной Америки является тем, чем Стратегия Шелкового пути является для Кавказа и Центральной Азии. Оно имеет стратегическое значение для региональных конструкций американской бизнес-империи. Это элементы Нового Мирового Порядка.

Партнерство безопасности и процветания — результат аналогичного процесса стратегического планирования, милитаризации и свободной рыночной экономической интеграции, в значительной степени основанной на контроле над стратегическими ресурсами, в том числе над энергетикой и водными ресурсами, а также» защита» энергетических и транспортных коридоров (сухопутные и морские маршруты ) от Аляски и Канады в Арктике до Центральной Америки и Карибского бассейна.

Примечание автора: Эта статья была сосредоточена только на вопросе ключевых трубопроводных коридоров с целью анализа широких геополитических и стратегических вопросов. Изучение общей газопроводной сети евразийских коридоров требует гораздо более подробного и всеобъемлющего представления.

Оригинал статьи: The Eurasian Corridor: Pipeline Geopolitics and the New Cold War

© Перевод: Наталья Лаваль, специально для сайта «Война и Мир».

Адрес публикации: http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/26596/

Кому нужна «шайтан» труба? В Центральной Азии, на фоне энергетических интересов, идет нешуточное противостояние США, Китая, России, Индии и Китая

Neftegaz.RU: Провести газопровод в воюющем Афганистане и неспокойном Пакистане кажется на первый взгляд идеей, мягко говоря, не здравой. Однако Трансафганский газопровод – это важное звено в битве за туркменский газ. Ее, до последнего момента, выигрывала Россия. Но, карты нашим политикам и энергетикам испортил Китай. Когда речь идет о немалых деньгах, нет союзников и друзей. Сегодня в этом регионе несколько крупных игроков и каждый сам за себя… Европа в пролете
    В Центральной Азии, на фоне энергетических интересов, идет нешуточное противостояние США, Китая, России, Индии и Китая. Чтобы не сбивать с толку читателя схемами, экономическими показателями компаний и огромными цифрами, попробуем объяснить ситуацию в «двух словах».
    Всем известно, что ЕС постоянно предпринимает попытки снизить зависимость от российского газа. И их в этом поддерживает США. Эти страны являясь стратегическими союзниками и вложились в проект Nabucco. Но, после политических побед России в Болгарии и Италии (строительство Южного потока), США, стремясь не допустить российской газовой гегемонии, решили попробовать силы в восточном направлении. Причем, Штаты потребовали Евросоюз поддержать их планы. В итоге возобновился диалог о строительстве Трасафганского газопровода, который бы соединил единой газовой трубой Туркменистан, Афганистан, Пакистан и Индию. Предполагается, что газ для Трансафганского трубопровода будет поступать с Давлетабадского месторождения. Протяженность газопровода составит 1680 км, пропускная способность – 30 млрд. кубометров природного газа в год.

     Давлетабадское месторождение в настоящее время является базой для экспорта газа в Россию и рассматривается в качестве источника будущего трубопровода в Индию. Китай, который добился строительства газопровода из Туркменистана в восточном направлении, решает сегодня тоже вложиться в проект. 
     Получается, что часть туркменского газа, который уже куплен российской стороной, пойдет по Прикаспийскому газопроводу и будет питать Южный поток. Другая часть газа пойдет в Индию и Китай. Если этот сценарий пройдет, то ЕС будет вынуждена покупать у России газ по той цене, которую назовет Москва. Ведь, Туркменский газа не так много, чтобы обеспечить и КТК, и Индию, и Китай, с остатком для альтернативной трубы в Европу.
    
Вашингтон всегда «с краю»

    Возникает вопрос: «а зачем же это все американцам?». Они так ратовали за альтернативную трубу в Европу, а теперь, отбирают газ и отдают Индии и Китаю. Разумеется США, планируя Nabucco, не о судьбе Европы беспокоились. Для них, что Европа, что Азия – другой континент, где надо утвердить свое могущество. Не более того. На этом континенте есть энергогигант – Россия. В противовес ей Вашингтон хочет создать собственный энергетический массив. А пойдет Американская труба в Азию или Европу – не важно. Конечно, для них, лучше бы обе трубы – но как говорится: «на безгазье и Индия – Европа». Ну и, разумеется, денежный вопрос для Штатов тоже важен.
    Так, противодействие укреплению экономического положения России путем создания альтернативных, в обход России (и без ее участия), маршрутов вывода углеводородных энергоносителей на мировые рынки может привести к снижению мировых цен, что опять же выгодно Штатам.
    
Доллар хочет в Кабул

    Ну, нельзя не назвать и такие факторы, как снижение расходов на войну в Афганистане, увеличение присутствие американских военных во всем регионе от Туркмении до Индии, под маской защиты газопровода от терактов.
Судите сами, официальные расходы на войну в Афганистане в 2008 году должны достигнуть 3 млрд. долларов ежемесячно! То есть ежемесячно они тратят почти туже сумму, которая необходима для строительства Трансафганского газопровода (стоимость строительства – 4-5 млрд. долларов – прим.ред.). Если предположить, что Вашингтон хочет закрепиться в регионе на постоянной основе, с мощными базами и большим контингентом, то этот газопровод будет окупать потом военные расходы. С чисто банковской, финансовой позиции строительство американской газовой артерии в старом свете просто жизненно необходимо американцем. Вспомним историю. Крах долларовой системы стал ощутим для многих уже в конце 90-х годов прошлого века. В феврале 1999 года евро стоил 1,18 USD. Но начало войны в Югославии, снова укрепила американскую валюту. Разрушенные Балканы подняли «зелень» до 0,87 цента за евро. Так что Трансафганский проект привлекателен США еще и тем, что оставив ЕС без альтернативной трубы, американские финансисты смогут снизить ликвидность европейской валюты и вновь укрепить доллар.
    
Американцам хорошо, а китайцам лучше

    Пока Вашингтон только думает, реанимировать ли проект Трансафганского газопровода или все же построить трубу в Европу, Китай воплощает американскую мечту в жизнь. Часть туркменского газа уже куплен КНР. Китай также проявил интерес к возобновлению замороженного проекта трубопровода UNOCAL для перекачки природного газа из Туркмении в Индию через Афганистан и Пакистан. Трубопровод можно «продлить» в сторону Китая точно так же как газопровод Иран-Пакистан-Индия (IPI). Вдобавок китайский Exim Bank финансирует нефтепровод от порта Касим на юге Пакистана на север страны. Этот трубопровод мог бы удовлетворить 75 процентов будущих нефтяных потребностей Пакистана, его строительство ведется китайской компанией China’s Petroleum Engineering and Construction Company с июня 2006 года. Но это не все. Испытывающий нехватку энергоносителей, при постоянно увеличивающемся спросе на них, Китай стремится лично эксплуатировать энергоресурсы Центральной Азии и Ближнего Востока.

И опять Афганистан стал яблоком раздора между Китаем и США. В планах Поднебесной создание разветвленных транспортных узлов между Китаем, Пакистаном и Центральной Азией. Иными словами КНР хочет создать энергетический плацдарм в Туркменистане, Узбекистане, Казахстане, Таджикистане, и транспортный узел через Афганистан и Пакистан в Китай и к Индийскому океану. И здесь, соприкасаются военные и энергетические интересы США и КНР.
    
Послушное окружение

    Сегодня Китай выжидает. Как и прописано в военно-экономической доктрине Поднебесной, Китай проводит «тихое» вторжение в страну через рост экономических отношений и инвестиций. Эти действия могли бы обеспечить Китаю выгодное положение в Афганистане, как только западные войска покинут страну. Экспансия китайского бизнеса в Пакистан, Индию и азиатские страны СНГ уже очень ощутима. В планах китайского руководства — строительство крупного порта в Гвадаре на Мекранском побережье Пакистана. Этот порт позволил бы Китаю строить планы военного присутствия поблизости от стратегических мировых маршрутов транспортировки нефти и самого Ближнего Востока, богатого углеводородами. Сегодня Китай проявляет интерес к трубопроводу в направлении Аравийского моря, с целью импорта газа и нефти супертанкерами из Гвадара. Еще один вариант — транспортировка энергоносителей из Центральной Азии и Ближнего Востока танкерами в Гвадар, а затем по трубе или автоцистернами в западный Китай по Каракорумскому шоссе (КШ). Китай стремится создать из соседей «послушное» окружение, с полным подчинением энергетики этих стран. Если же американский контингент решит остаться в регионе навсегда, то не исключено, что именно Китай станет помогать повстанцам и оружием и военспецами.
    
Мы пойдем иным путем

    Иметь под самым боком мощную американскую базу, охраняющую газопровод, или видеть, как целый регион находится в зависимости от нашего союзника Пекина – России одинаково неудобно.
Пока, в той же Туркмении работают только две иностранные компании — ирландская Dragon Oil Plc и китайская CNPC. Консорциум «Роснефти», «Итеры» и «Зарубежнефти» только направил властям Туркмении заявку на геологическое изучение блоков 21 и 22 шельфа Каспия. Претендует на каспийский шельф Туркмении и Лукойл. Ведут переговоры о работе на шельфе с ТНК-BP и Chevron. Однако без трубопровода реализация туркменского сырья будет очень проблематична. Проект же Трансафганского газопровода под американским или иным флагом – долгострой, во всяком случае, до окончания военных действий к его строительству, скорее всего, не приступят. России за это время надо сделать упор на строительство трубопровода Иран–Пакистан–Индия. Для этого мы должны в буквальном смысле наплевать на американскую блокаду Ирана и заключить с ней ряд торговых и дипломатических договоров.
    И Китай, и Индия очень нуждаются в российском и туркменском газе. Россия и США хотят управлять распределением и поставками энергоносителей, ЕС боится, что Москва и Пекин монополизируют энергетический рынок в регионе, разделив сферы влияния. Однако, как и в любом бизнесе, каждое государство стремится к гегемонии. И у России есть неплохие шансы, используя налаженные отношения с Индией, добиться преимущества в этой борьбе…   © Денис Козлов 

Китай и Казахстан бросают вызов Кремлю

карта с сайта: http://www.king.kz

ИНОПРЕССА. Нефть на биржах в Нью-Йорке впервые за три последних месяца вновь стоит меньше 120 долларов за баррель: по сравнению с рекордом – 147,27 – отмеченным меньше месяца назад, 11 июля, котировки нефти уже снизилась на 18%. На закрытии сессии цена на нефть вновь вернулась к 121 доллару, но и этого вполне достаточно, поскольку мировой рынок энергоносителей приветствует тенденцию к «охлаждению» цен на черное золото.
Между тем на другом краю планеты разыгрывается главная сцена войны за газ, которая является другой стороной нефтяной гонки. Астана и Пекин решили бросить вызов Москве строительством двойного трубопровода, длиной 1304,5 км, который соединит Казахстан – страну, богатую природными ресурсами – с Китаем, и по которому метан будет поставляться из центральноазиатской страны на землю Большой стены. В прошедшие дни казахская компании KazMunaiGaz и China national petroleum corporation (Cnpc) подписали соглашение, которым регламентируются условия строительства и ввода в действие газопровода.

Россия остается вне игры

Это только первый этап паназиатского проекта, целью которого является вывод из игры России, ведущего мирового производителя с ее государственным колоссом «Газпром», и до определенного времени единственного поставщика газа в Китай и Индию. Коммюнике, в котором KazMunaiGaz объявила о соглашении, не понравится Москве, ведь она утрачивает монополию из-за одной из бывших советских республик на самом большом в мире рынке, развивающемся самыми быстрыми темпами.

«Соглашение, – объясняют казахи, – цементирует базовые основы проекта и регулирует такие вопросы, как формирование цен, гарантированные объемы газа и доходность проекта». Но проект в его конечном варианте представляет еще большую угрозу для Москвы, принимая во внимание, что предполагается строительство второго участка трубопровода, который протянется на Запад и достигнет территории Туркменистана. Власти Пекина испытывают удовлетворение, поскольку он всегда стремился получить гарантии по новым поставкам энергетического сырья. Казахи тоже довольны, поскольку они стремятся избавиться от российского влияния на энергетическом рынке. В действительности целью этого документа является объявление всему миру своих намерений: работы начались 9 июля, когда KazMunaiGaz открыла первую стройплощадку на 42-м км дороги, которая из Алма-Аты ведет к Капчагаю.

Вступит в строй в 2013 году

После завершения строительства паназиатский газопровод сможет пропускать по 40 млрд кубометров газа в год: 30 млрд будут предназначаться Китаю, 10 млрд останутся в Казахстане. Казахский отрезок трубопровода будет проложен в июне 2010 года: на этом этапе объемы транспортируемого газа не будут превышать 4,5 млрд кубометров. Стоимость казахско-китайского отрезка составит по предварительным оценкам 6 млрд долларов.

Западный участок

Коридор, пересекающий Кавказ и проходящий через Казахстан, становится все более опасным для российского господства на мировом рынке газа. Все из того же Казахстана (через Туркменистан и Азербайджан) Соединенные Штаты намереваются осуществить деликатную попытку доставлять метан в Европу и на Запад, которые в настоящее время полностью зависят от российских поставок, по другому трубопроводу, который должен быть проложен по дну Черного моря и достигнет территории Старого континента.

Казахский президент Назарбаев ищет только сильных союзников: вызов Кремлю – нелегкое дело. Особенно теперь, когда президентом стал Медведев, бывший руководитель «Газпрома». Человек, прекрасно разбирающийся в трубопроводах.

http://www.inopressa.ru/lastampa/2008/08/05/14:53:30/kaz

Китай вышел на второе место в мире по объему инвестиций в возобновляемые источники энергии

Китай вошел в число стран — мировых лидеров по объему инвестиций в возобновляемые источники энергии. Как передает «Прайм-ТАСС», согласно обнародованному накануне докладу независимой некоммерческой организации The Climate Group, имеющей отделения в Великобритании, США, Австралии, Китае и Индии, в 2007 г. КНР вложила в эту сферу $12 млрд и уступила в этом отношении только Германии.

По данным авторов исследования, через год Китай может занять лидирующие позиции в мире в экспорте ветряных турбин. Быстрый рост капиталовложений в сфере возобновляемых источников энергии, как отметила директор китайского отделения организации Чанхуа Ву, стал следствием изучения опыта индустриализации западных стран.

«Многие правительства, предприниматели и частные лица выражают обеспокоенность в отношении приверженности Китая мерам и целям по борьбе с климатическими изменениями, — сказал глава организации Стив Хоуард. — Однако реальность такова, что китайское правительство начинает активно проводить курс на развитие технологий с низким уровнем выброса парниковых газов, который будет определять будущее экономическое развитие страны».

http://www.oilru.com/news/79400/

ВСТО повернет в Китай. Поднебесная договорилась об ответвлении трубопровода

ВСТО повернет в Китай

Нефтепроводу Восточная Сибирь — Тихий океан суждено завернуть в Китай. В субботу Москва и Пекин подтвердили готовность к строительству ответвления этой трубы, а также газопровода «Алтай» в Поднебесную. В ходе субботней встречи вице-премьера РФ Игоря Сечина с руководством China National Petroleum Corporation (CNPC) было отмечено, что все связанные со строительством технические и финансовые проблемы уже решены.

Возможность поставок российской нефти и газа в Китай обсуждается уже давно. В июне прошлого года «Транснефть» и китайская CNPC достигли соглашения о строитель­стве ответвления от ВСТО в Китай до Дацина. Проект стоимостью 436 млн долл. профинансирует китайская сторона. На первом этапе по трубе в Китай планируется поставлять 15 млн т нефти в год, а затем мощность ответвления может возрасти до 30 млн т. ВСТО в рамках первой очереди планировалось запустить в начале 2009 года, ранее чиновники Минпромэнерго высказывались, что вторую очередь нефтепровода реально ввести в эксплуатацию в 2015—2017 годах, но точных сроков строительства не называлось.

Однако основным камнем преткновения задержки реализации проекта стала цена на сырье. Руководство «Транснефти» даже обратилось в правительство с просьбой принять решение по вопросу строительства ответвления на Китай. В апреле заместитель главы тогда еще Минпромэнерго Андрей Дементьев заявлял, что решение о строительстве ветки в КНР будет принято после того, как Китай договорится с российскими партнерами о поставках нефти по этому маршруту.

Принципиальных договоренностей удалось достичь в ходе рабочего визита в Китай 25—27 июля вице-премьера правительства РФ Игоря Сечина. В рамках поездки планировались переговоры с вице-премьером Госсовета КНР Ван Цишанем по вопросам энергетического сотрудничества. При этом их детали не разглашались. Более того, официально российская сторона пока не сообщила о достигнутых результатах по строительству ответвлений ВСТО и газопровода «Алтай».

ЕЛЕНА ШЕСТЕРНИНА

http://www.rbcdaily.ru/2008/07/28/tek/364611

Казахстан: дорога в обход России

Картинка 3 из 1446Компания «Казстройсервис» (КСС) в среду начала строительство газопровода Казахстан-Китай. Для Казахстана это первый экспортный газопровод, который позволит казахстанскому газу выйти на внешние рынки в обход России. Проект строительства газопровода «Казахстан-Китай» является частью проекта строительства газопровода «Центральная Азия», представляющего собой специализированную систему для транспортировки природного газа через три республики: с месторождений в Туркмении через Узбекистан и Казахстан в Китай.

«Строительство этого крупнейшего в мире магистрального газопровода дает возможность дальнейшего укрепления энергетической безопасности Казахстана», — цитирует пресс-служба генерального директора КСС Карстена Триммера, сказанные им на церемонии в среду.

Газопровод «Казахстан-Китай» представляет собой систему, состоящую из двух параллельных трубопроводов диаметром 1067 миллиметров, общей протяженностью 1304,5 километров. Казахстанская часть газопровода берет начало от узбекско-казахстанской границы и простирается далее на 650 километров на восток по территории Казахстана и заканчивается на казахстанско-китайской границе в районе погранзаставы Хоргос.

http://www.neftegaz.ru/lenta/show/81139/