«Украинский конфликт» через призьму мирового финансового кризиса

Первопричиной мирового финансового кризиса является спекулятивная экономика, основанная на возможности бесконтрольно печатать основную резервную валюту – доллар. Денежная масса должна быть обеспеченной, но производство Штаты перекинули в Китай, где имелась дешёвая рабочая сила.

Первый звонок о том, что американский долларовый «пузырь» начинает «схлопываться», прозвучал в начале кризиса 2007 года. Именно тогда аналитики впервые сказали о том, что для спасения экономики США и её структурной перестройки лучше всего подошла бы новая мировая война…

Период высоких цен на нефть привел к американскому сланцевому буму и Штаты вознамерились войти со своим сжиженным газом на рынок Европы, потеснив оттуда Россию. Америка готова была стать единственным европейским поставщиком СПГ.  Это поддержало бы перегретую американскую экономику. Для этого было необходимо поставить под свой контроль украинскую транзитную территорию.  В этих целях был запущен украинский «оранжевый» сценарий, завершившийся «Евромайданом» 2014 года. Однако цены на газ стремительно упали, в том числе и из-за запуска «Северного потока», что притормозило сланцевую отрасль США. Но структурные проблемы в глобальной экономике — остались.

Европа Штатам нужна как возможность сгрузить на неё свой госдолг чему должны были способствовать несостоявшиеся проекты Трансатлантическое и Транстихоокеанское партнерство. Потому «третья мировая» для Штатов —  неплохой повод обнулить госдолг и реформировать доллар.

России, которую сейчас пытаются выставить агрессором, как раз нужен мир и стабильные транзитные территории в Европе и в Азии.   Такое положение служит взаимному благополучию Европы, России и Китая, который активно прокладывает новый «шёлковый путь». Но не Америке. Структурный кризис в экономике Штатов, до предела напряжённый долларовый пузырь требует для отсрочки хоть какой-то территории, за счет которой можно отсрочить крах американской «финансовой пирамиды». Судя по всему, такой территорией будет  — Европа… Подробнее здесь

Об энергетическом переходе

С появлением возобновляемых источников энергии (ВИЭ), где электричество получают за счет силы ветра на специальных ветряках и солнечного света на фотоэлектрических преобразователях, зашла речь о четвертом энергетическом переходе человеческой цивилизации. Условно первым считается переход с биомассы на уголь, в качестве основного источника энергии, второй — это переход на нефть, третий — на природный газ.

Реально, как целенаправленный курс развития, четвертый энергетический переход оформился с Европейской «зеленой сделкой», одобренной Европейским союзом в 2019 году, которая направлена на достижение углеродной нейтральности к 2050 г.  Новый президент США Джо Байден в 2021 году также объявил о «зеленом курсе» Америки.

ЕС планирует почти полностью отказаться от использования угля после 2030 года, снизить использование нефти и газа соответственно на 79% и 67%, по сравнению с 2015 годом. Главная цель —  снижение выбросов СО2 до нуля к 2050 году. В декабре 2020 года в ООН заявили, что «углеродная нейтральность к 2050 году — самая неотложная миссия в мире».

В мае 2021 года Международное энергетическое агентство (МЭА) представило план по достижению углеродной нейтральности к 2050 году в мировых масштабах. Но ещё 10 лет назад МЭА утверждало, что мир вступил в «золотой век газа», а теперь предрекает его замену на ВИЭ и водород. Если не уходить в конспирологию, а руководствоваться экономической целесообразностью, то ответ лежит на поверхности. Сланцевая революция в США, о которой тогда кричали в СМИ на каждом углу, сейчас закончилась.

Прогнозы МЭА и различных консалтинговых фирм о постоянном росте добычи сланцевого газа до 2030 года, в том числе и Европе, оказались, мягко говоря, завышенными. Сейчас количество буровых в США в более чем в 2 раза меньше от пика 2018 года и «второй сланцевой революции» не предвидится, сам Джо Байден поставил крест на такой возможности.

Естественно, условному Западу не хочется оказаться в зависимости от стран экспортеров энергоресурсов. Именно поэтому произошел такой разворот в «зеленую энергетику», где в основу оценки положены углеродные выбросы и соответствующие налоги на них, которые предполагается взимать с поставщиков товаров и ресурсов.

В ООН откровенно говорят, что восстановление после пандемии становится хорошим поводом реинжинировать экономику и переосмыслить будущее. Однако, бурный рост энергопотребления в Азии привнес свои сюрпризы в запланированный сценарий. Перспективы «зеленой энергетики» также на прямую сталкиваются с карманом избирателей, отдаляя «четвертый энергетический переход» в неопределенное будущее.

Перспектива «четвертого энергетического перехода» слишком туманна, из-за отсутствия конкретных технологических решений использования водорода в промышленных масштабах. СМИ и одиозные личности лишь пытаются сохранить картину неизбежности «энергетического перехода» именно в тот момент, когда она начала распадаться.

Если выйти из этого информационного шума, то даже у того самого Международного энергетического агентства в плане по достижению углеродной нейтральности к 2050 году, кроме основных можно найти ещё несколько сценариев развития событий, когда потребление газа к 2050 году увеличится на 10%, 30% и 50% в зависимости от различных условий.

На данный момент у России достаточно времени чтобы подготовиться к любому варианту развития событий и не только сохранить текущее положение в энергетике, но и занять лидирующие позиции в мире. Подробнее GORA здесь

Четвертый энергопереход

Возобновляемые источники энергии (ВИЭ) – стержень текущей глобальной повестки. И это не слова: в 2020 г. на ВИЭ пришлось около 90% прироста всех генерирующих мощностей в мире. В мировой истории это уже четвертый энергопереход, однако вместо одной технологической революции, как это было в случае с паром, сейчас происходит целый комплекс технологических прорывов в энергоэффективности и декарбонизации (ВИЭ, накопители, водород, улавливание углерода), децентрализации и цифровизации.

Но главное в этом энергопереходе – представление, что удовлетворение потребностей человечества должно осуществляться без ущерба для экосистемы.

Важнейший аспект – борьба с изменением климата. На международном уровне дискуссия о климате завершена и как консенсус принят тезис об изменении климата, вызванного антропогенной эмиссией парниковых газов (ПГ). ля противодействия климатической угрозе на глобальном уровне в последние годы принимаются экстраординарные меры по сокращению выбросов диоксида углерода (декарбонизации), и государства идут на невообразимые прежде расходы и меры, чтобы эти выбросы сократить. Важно и то, что в корпоративном мире декарбонизация становится ключевым параметром конкурентоспособности.

Серьезные изменения на внешних рынках ставят Россию в достаточно жесткие условия, и времени на размышления остается все меньше. Главное – не попасть в плен ложной дихотомии «или зеленое развитие, или экономический рост». Пока у нас еще есть шанс объединить первое и второе.

По материалам Татьяны Митровой. Подробнее здесь

Битва за Арктику или Начало последнего Большого передела

В последние годы США и другие страны проявляют всё возрастающий интерес к арктическому региону. И это не удивительно. Арктика – последний регион планеты, статус которой окончательно не определён.

Зато в этой части мира, только по предварительным оценкам, залегает свыше 5 млрд тонн условного углеводородного топлива, которое просто вопиет, чтобы его добыли, переработали, продали и получили сверхприбыль.

Морской арктический пояс вблизи от берега также представляет собой удобный и укороченный транспортный коридор из Европы, и даже из США с Канадой, в Юго-Восточную Азию.

Смена геополитической и климатической ситуации в мире, а также всё возрастающие потребности человечества в ископаемом топливе подтолкнули мир к началу пересмотра секторального раздела Арктики.

В дело вступил Международный договор о морских границах, где на первое место выступала протяжённость шельфа, то есть, непрерывное продолжение берега отдельно взятого государства, покрытого водой.

Подробнее здесь

Чем все закончится: США, Россия и ОПЕК могут поделить мир

Падение цен на нефть после развала сделки ОПЕК+ негативно повлияет на все нефтяные компании, но максимальный ущерб получат производители с высокой себестоимостью добычи. К таковым в первую очередь относятся добытчики сланцевой нефти. В ближайшее время индустрия должна определиться, как жить дальше, а наблюдатели присматриваются к первым шагам сланцевых добытчиков.

В теории объемы бурения сланца должны снижаться, а добыча падать. Но напомним, что существует определенная инерция, а также ценовое хеджирование части добычи производителями. У нас есть и опыт предыдущего кризиса 2014-2015 годов (когда цены упали, а Саудовская Аравия уже экспериментировала с ценовой войной). Однако никакой сюжет не повторяется один в один. И сейчас интересней всего понять, окажется ли реакция сланцевой добычи на обвал нефти аналогичной предыдущему кризису или нет. И основной вопрос (и надежды) в том, не окажется ли падение сланца более быстрым.

 

Cама сделка ОПЕК+ развалилась в том числе из-за наличия сланцевых производителей, которые занимали все большую долю рынка. Эта разрушительная для всех участников отрасли ситуация ценовых качелей в теории может быть уничтожена тройственным союзом ОПЕК, «не-ОПЕК» (читай, России) и США. Сейчас это выглядит фантастикой, но аномальная ситуация на рынке делает такой вариант все более вероятным. Один из факторов, из-за которого США даже при желании не могли раньше вступить в такой союз, — наличие десятков и сотен мелких сланцевых производителей, координация с которыми невозможна.

Сейчас, когда мелкие и средние производители находятся под угрозой банкротства и окажутся в прямой зависимости от государственных мер поддержки, а крупные производители (ExxonMobil, Chevron) занимают все большую долю рынка и также заинтересованы в стабильных ценах, такие потенциальные договоренности осуществить проще. Повторимся, сейчас такой сценарий выглядит скорее как революционный, но и исключать такое развитие событий тоже нельзя.

Подробнее здесь

Обманчивый успех самого дорогого IPO: что скрывается за фасадом Saudi Aramco

Прошел первый этап IPO самой дорогой компании в мире Saudi Aramco.

Первоначальные планы были весьма амбициозны: разместить 5% компании на западных рынках с оценкой $2 трлн, полученные $100 млрд вложить в американские технологические проекты для диверсификации активов страны — не зря это размещение называли «самым ожидаемым IPO в Кремниевой долине».

По сути IPO Saudi Aramco — это голосование о доверии саудовским властям и нефти.

IPO получилось неудачным: выручка от продажи акций оказалась вчетверо меньше ожиданий.

Саудовская Аравия всегда являлась активным игроком в своем и так самом горячем на планете регионе и продолжит вести агрессивную политику. Третий в мире по размеру военный бюджет в $67 млрд — почти 9% ВВП, рекордный показатель для крупных экономик — делает эскалацию региональных конфликтов вполне вероятной.

Подробнее здесь

Переход Германии на возобновляемые источники энергии оказался бесполезным

Выбросы углекислого газа в атмосферу не снизились после перехода Германии на возобновляемые источники энергии (ВИЭ), при этом стоимость энергии для потребителей увеличилась.

Цены (на энергию в Германии) для промышленных потребителей на 30% выше, чем во Франци. На жителей и налогоплательщиков возложены  огромные затраты, потому что были инвестированы огромные суммы в возобновляемые источники энергии. И когда нет солнца или ветра, нужна базовая нагрузка. Что является базовой нагрузкой в Германии? Это бурый уголь…  Подробнее здесь

Мировой энергетикой будет управлять саудовский принц

Саудовская Аравия предприняла резкий шаг по достижению своих национальных проектов. Вместо Халида аль-Фалиха министром энергетики и природных ресурсов Саудовской Аравии впервые в истории страны назначен член королевской семьи, сын короля принц Абдулазиз бин Салман. Предыдущему чиновнику, по мнению аналитиков, поставили в вину невыполнение плана по достижению цены нефти в 80 долл. за баррель.

Принц далеко не новичок в этом бизнесе, в качестве госминистра по вопросам энергетики принимал участие в переговорах по соглашению ОПЕК+.

Cтрана намерена провести IPO государственного нефтяного гиганта Saudi Aramco. В стремлении увеличить стоимость своей главной нефтяной компании саудиты предпримут все меры, чтобы поднять цену на нефть. В том числе не исключено, что они захотят ужесточить требования к партнерам по ОПЕК+ по сокращению добычи.

Подробнее здесь

Борьба сверхдержав на контроль над нефтегазовыми богатствами Восточного Средиземноморья

OilPrice (USA). Восточное Средиземноморье превратилось в очаг напряженности между региональными и мировыми державами из-за открытия крупных месторождений энергоносителей. Происходящие там события определяются сложным балансом сил, который дает таким державам как США и Россия, благоприятную возможность укрепить свое влияние.

Соединенные Штаты хотели бы создать здесь региональный альянс из стран, связанных многосторонней взаимозависимостью. Основу коалиции должны составить Греция, Кипр и Израиль.

Наиболее важной причиной напористой внешней политики Вашингтона в Средиземноморье является стремительное восстановление Россией ранее утраченного статуса мировой державы, которая способна создавать и поддерживать военное присутствие далеко за пределами собственных границ. Относительно успешная политика Москвы на Ближнем Востоке и ее закрепление в Восточном Средиземноморье благодаря эффективной военной интервенции в Сирии заставляют США остерегаться роста российского влияния.

Тем временем, Греция, Кипр и Израиль возобновили политическое и экономическое сотрудничество между собой, поводом для чего стало открытие потенциального энергетического богатства и возникновение общих интересов. Политическая поддержка США в этом вопросе не была  решающим фактором, но она, тем не менее, укрепила намерения трех стран вступить в сотрудничество.

Кроме того, Сенат США внес поправки в Закон о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону, чтобы укрепить военные связи с Кипром. Упомянутые поправки фактически снимают многолетнее эмбарго на поставки оружия этой стране. Тем не менее, закон требует, чтобы Кипр активизировал усилия по реформированию нормативно-правовой базы борьбы с отмыванием денег, а также нарушил соглашение от 2016 года, предусматривающее право захода российских кораблей в кипрские порты для обслуживания. Из-за весьма неоднозначного содержания этой поправки президент Никос Анастасиадес  не выразил особого оптимизма в отношении перспектив, отметив, что это негативно отразится на «независимости и суверенитете Республики Кипр».

В свою очередь, интересы России, в отличие от США, более тесно переплетены с относительно хорошими культурными, экономическими и политическими связями с прибрежными государствами. Например, российская  государственная корпорация «Роснефть» владеет 30-процентной долей в гигантском газовом месторождении Зохр на шельфе Средиземного моря у берегов Египта, поддерживает связи с Кипром и Грецией через православную церковь и сотрудничает с Турцией в Сирии.

Если  сравнить стратегию Кремля и Белого дома в отношении Ближнего Востока и Восточного Средиземноморья, можно заметить, что Москва не вкладывает всю свою энергию и усилия в конкретный намеченный результат. Вместо этого российские компании инвестируют средства в ливанскую экономику и готовы стать доминирующей силой в восстановлении послевоенной Сирии, одновременно поддерживая деятельность Турции в регионе.

Недавно российский министр энергетики Александр Новак выразил готовность российских компаний сотрудничать с турецкими коллегами в области разведки нефти и газа. Это заявление Новака говорит о резкой смене курса, поскольку ранее Москва в основном призывала Анкару проявлять сдержанность и не применять военную силу в Восточном Средиземноморье без крайней необходимости.

В отличие от Соединенных Штатов, Россия не руководствуется четкой стратегией по адаптации геополитического и энергетического ландшафта к своим собственным потребностям. Москве не хватает ресурсов и долгосрочных политических инвестиций, чтобы пожинать плоды наличия сети союзнических связей, как это может сделать Вашингтон. В то же время, Россия придерживается «гибкой» стратегии, сравнимой с ее деятельностью на Ближнем Востоке, где военные и экономические сделки, чередующиеся с дипломатией, используются для создания новых возможностей и расширения существующих.

Преимущество Соединенных Штатов заключается в том, что они способны влиять на развитие событий и контролировать их, в то время как России остается лишь пожинать плоды чужих ошибок и неудачного выбора. Однако, Вашингтон не сумел быстро адаптироваться к  новым обстоятельствам и инвестировал лишь в несколько конкретных результатов, в отличие от Кремля. Слабым местом Москвы является ее неспособность создавать свои собственные возможности в регионе, и, вследствие этого, зависимость от решений, которые принимают другие. Подробнее здесь